Любовь в наследство. Лиз Карлайл
есть другие апартаменты? Я займу их.
Однако Коггинс возразил:
– Ваша светлость, лучше бы вам обсудить это с самой герцогиней.
– Что ж, я так и сделаю.
Два лакея принесли горячую воду и наполнили выдвинутую на середину гардеробной сидячую ванну.
– Передайте герцогине, что я буду через двадцать минут, – сказал Гарет и принялся раздеваться. – Мы поговорим в кабинете.
– Ваша светлость, может быть, в утренней гостиной? – смущенно предложил Коггинс.
– Утренняя гостиная? А что, есть дневная, вечерняя? – Руки Гарета замерли на пуговицах жилета. – Какой ужас! А в чем дело?
– Герцогиня очень уж не жалует кабинет. – Дворецкий пожал плечами. – Ей не нравятся темные помещения: кабинет, библиотека, северные гостиные. Честно говоря, если не считать обедов, она редко покидает южное крыло.
– И как давно у нее появилась такая странная привычка? – хмуро поинтересовался Гарет, поскольку это совсем не вязалось с необузданным нравом женщины, которую он знал.
– Не могу сказать, ваша светлость. Герцогиня… очень необычная женщина, – ответил дворецкий и поджал губы.
– Необычная?
– Э-э… слишком чувствительная, – пояснил Коггинс.
– А-а! – Гарет сбросил жилет и рубашку. – Вы хотите сказать, что она себе не отказывает ни в чем. Что ж, отлично. Не мое дело переделывать ее. Итак, в утренней гостиной через… восемнадцать минут.
– Восемнадцать? – эхом повторил дворецкий.
– Да, Коггинс. – Гарет бросил оставшуюся одежу на кровать. – Потому что время – деньги. И пришла пора всем здесь это усвоить.
Глава 4
Габриел в страхе прижимался ухом к замочной скважине. Зейде плакал. Но мужчинам не полагалось плакать, и дед сам это говорил по меньшей мере раз в неделю.
– Ах, Рейчел, все пропало! О-о ужас! Тысяча проклятий на их голову!
– Но… но они английские джентльмены, – прошептала бабушка. – Они должны заплатить. Обязаны.
– Что, из Франции? – с горечью в голосе откликнулся дед. – Пойми, ради бога, их нет. Они разорены. Мы лишились всего – и, боюсь, даже дома.
– Нет! – задохнулась бабушка. – О, только не моего дома! Малахия, прошу тебя!
– Неплатежеспособные не могут жить в Финсбери, Рейчел. Нам лучше опять снять лачугу в Хаундсдиче.
– А майор Вентор? – спросила пожилая дама. – Не согласится ли он помочь нам?
– Помочь! Рейчел, ты о чем? Здесь никто никому не поможет!
– Но я напишу ему, хорошо? Он, возможно, пришлет нам денег.
Габриел увидел, как она идет к небольшому письменному столу каштанового дерева.
– Что, из офицерского жалованья? – Голос деда теперь напоминал глухой стон. – Нет, Рейчел, нет. Такова воля Божья. Все кончено.
Перед тем как войти в утреннюю гостиную, Гарет пригладил рукой еще влажные волосы. В другой руке он держал документы, которыми снабдил его Кавендиш. Большинство из них он еще не прочитал. С момента неожиданного