Золотой человек. Филип К. Дик
мотор, и кабриолет с ревом влился в поток транспорта. – Не помню. Кажется, подарил кто-то.
– Не помнишь? – Невольно подняв брови, Ларри взглянул на нее и откинулся на мягкую спинку кресла. – Итак? Что у нас первым в списке?
– Едем смотреть наш новый дом.
– Чей новый дом?
– Наш. Наш с тобой.
Ларри вжался в сиденье.
– Что? Но ты…
Эллисон, не снижая скорости, свернула вправо.
– Он замечательный, тебе непременно понравится. Вот у тебя квартира большая?
– Три комнаты.
Эллисон от души расхохоталась.
– А там одиннадцать. Три этажа. И участок пол-акра. По крайней мере, так мне было сказано.
– Так ты сама его еще не видела?
– Нет пока. Мой адвокат позвонил только сегодня утром.
– Твой… адвокат?
– Да. Дом – часть оставленного мне наследства.
Ларри не сразу сумел взять себя в руки. Наряженная в ярко-алый костюмчик-двойку, Эллисон блаженно взирала вперед, и ее кукольное личико лучилось безмятежным довольством.
– Погоди. Погоди-ка. Как тебя понимать? Ты этого дома в жизни не видела; адвокат позвонил тебе только с утра; дом – часть твоего наследства…
– Да, верно. От какого-то престарелого дядюшки. Я его и по имени-то не помню, а наследства от него тем более не ждала, но…
Повернувшись к Ларри, Эллисон одарила его нежной улыбкой.
– Но ведь сейчас в моей жизни настал особый момент. Сейчас все непременно должно обернуться как надо, и потому весь мой мир…
– Ага, ага. Весь твой мир. Ладно. Надеюсь, дом тебя не разочарует.
Эллисон звонко рассмеялась.
– Уверена, он мне понравится. В конце концов, он ведь существует для меня, и только для меня.
– Надо же… чистая математика, – пробормотал Ларри. – Что бы с тобой ни случилось, все к лучшему. Ты всем довольна и всему рада, следовательно, этот мир – твой. Наверное, ты просто видишь все в наилучшем свете. Сама убеждаешь себя, что происходящее тебе по вкусу.
– Вот как? С чего ты взял?
Ларри наморщил лоб, погрузился в раздумья. Кабриолет на полной скорости мчался вперед.
– Объясни-ка, – нарушив молчание, заговорил он, – откуда тебе известно об этой множественности миров? И почему ты так уверена, будто этот мир – твой?
– Сама додумалась, – с улыбкой ответила Эллисон. – Я изучала логику, философию и историю, и кое-что постоянно ставило меня в тупик. Почему такое множество жизненно важных перемен в судьбах отдельных людей и целых народов словно бы по воле провидения произошло как раз в нужный момент? Отчего у меня постоянно складывается впечатление, будто мой мир стал именно таким, каков есть, именно благодаря цепи из множества странных событий, уходящей корнями в давнее-давнее прошлое? Да, с теорией «лучшего из возможных миров» я знакома, но все ее изложения, которые мне доводилось читать, не выдерживают никакой критики. Изучала я и историю мировых религий, и научные рассуждения о существовании Создателя, но во всем этом вечно