Анафем. Нил Стивенсон
свернуть с пути теорики. Выражение восходит к Третьему столетнему аперту, когда ворота нескольких центенарских матиков открылись и пришедшие обнаружили неожиданные результаты. Например, в конценте св. Рамбальфа – тела его обитателей, покончивших с собой всего несколькими секундами ранее. В конценте св. Террамора – ничего, даже человеческих останков. В конценте св. Бьяндина – неведомую прежде религиозную секту матарритов (существующую по сей день). В конценте св. Лecпepa – неизвестный науке вид обитающих на деревьях высших приматов, и никаких следов человека. В конценте св. Фендры – примитивный ядерный реактор в системе катакомб. Эти и другие неприятные случаи привели к созданию инквизиции и учреждению системы иерархов в её нынешней форме, включая инспекторов, которые имеют право проверять матики и принимать к ним меры дисциплинарного характера.
Ближе к вечеру я нагнал фраа Ороло, когда тот шёл из калькория. Мы постояли около личных ячеек со страницами и поболтали. Я знал, что бессмысленно спрашивать, к чему он нас подводил странным разговором про дневную космографию. Коли уж Ороло взялся учить нас таким методом, ответа из него не вытянуть. В любом случае меня больше волновало то, что он сказал раньше.
– Послушай, ты ведь не собираешься уходить?
Он улыбнулся и поднял брови, но ничего не сказал.
– Я всегда волновался, что ты уйдёшь в лабиринт и станешь столетником. Мне бы и этого не хотелось. А теперь мне кажется, что ты намерен податься в дикари, как Эстемард.
У Ороло были свои взгляды на то, что такое ответ на вопрос.
Он сказал:
– Что означает твоё высказывание «я волнуюсь»?
Я вздохнул.
– Опиши волнение, – продолжал он.
– Что?!
– Представь, что я никогда не волновался. Я заинтригован и растерян. Объясни мне, как волнуются.
– Ну… наверное, первый шаг – представить последовательность событий, которые могут произойти в будущем.
– Я постоянно это делаю и не волнуюсь.
– Последовательность событий с нехорошим исходом.
– Так ты волнуешься, что над концентом пролетит розовый дракон и пукнет нервно-паралитическим газом?
– Нет. – Я нервно хихикнул.
– Не понимаю, – с каменной физиономией проговорил Ороло. – Это последовательность событий с нехорошим исходом.
– Но это же чушь! Не бывает розовых драконов, пукающих нервно-паралитическим газом!
– Ладно, – сказал Ороло. – Не розовый. Синий.
Мимо проходил Джезри. Увидев, что мы с Ороло в диалоге, он подошёл, но не слишком близко, и встал в позе зрителя: руки под стлой, голова опущена, глаза не смотрят в лицо ни мне, ни Ороло.
– Дело не в цвете, – возмутился я. – Не бывает драконов, которые пукают нервно-паралитическим газом.
– Откуда ты знаешь?
– Никто такого не видел.
– Но никто не видел, чтобы я уходил из концента – и всё-таки ты из-за этого волнуешься.
– Ладно. Поправка: сама идея