Наследник своенравной магии. Чарли Хольмберг
или мыла на манжетах рубашки Мерритта. И вот внезапно у Мерритта уже сумка на плече, и Хюльда уходит так же поспешно, как и пришла, а солнце еще даже не в зените, а Бет нет.
Этим все и занимались – ехали вернуть Бет. Мисс Тэйлор. Но что, если она не вернется? Оуэйн любил Бет. Он помнил лишь крупицы о своей матери – немного, но хоть что-то, – и многие эти крупицы были в Бет. И еще она всегда укрывала его одеялком на ночь, и втихаря совала ему вкусные кусочки за обедом, и чесала его за ушами, там, где почему-то всегда чесалось. Всегда открывала ему дверь, когда хотелось в туалет, пусть даже и ругала его потом за то, что он приносит в дом грязь.
И вот ее нет, и теперь Мерритт и Хюльда уезжают, и что, если никто из них не вернется?
Если они не вернутся, Оуэйн снова останется один.
Тьма ходила рядом. Он сильнее завилял хвостом.
Он обернулся, посмотрел на дом. Батист все еще был там. Но если Бет, и Хюльда, и Мерритт не вернутся домой, он ведь тоже уедет? У него ведь больше не будет работы, верно? Взрослые всегда уезжают туда, куда зовет работа…
Тихий скулеж вырвался из горла Оуэйна. Он снова перевел внимание на залив, глядя, как две лодки становятся все меньше и меньше. Пожалуйста, вернитесь. Пожалуйста, вернитесь. Пожалуйста, вернитесь.
Пожалуйста, вернитесь, пока я все еще здесь.
Потому что Мерритт был прав. Годы Оуэйна сочтены.
И из-за этого всего он чувствовал себя таким одиноким.
– Бет Тэйлор работает на меня, – с нажимом сказал Мерритт, глядя через стол. Мисс Меган Ричардс примостилась там, где должна быть мисс Сэди Стиверус. – Я плачу ей жалованье. Она живет у меня. И никто здесь не подумал меня уведомить?
Он был опасно близок к тому, чтобы закричать. Единственное, что сдерживало его голосовые связки, это кончики пальцев Хюльды, давящие на сгиб его локтя, не то чтобы останавливая его, но обещая это сделать, если он вдруг сорвется.
Мисс Ричардс, англичанка, склонная к удаче, принялась перебирать какие-то бумажки на столе.
– Мисс Тэйлор – сотрудница БИХОКа…
– Она по контракту работает с БИХОКом, – сорвался Мерритт, – а вы – не БИХОК.
Губы женщины чуть дрогнули, и между его ребер зазмеилась вина.
За спиной прозвучал мужской голос:
– Это так, и все же БИХОК – ничто, пока мы его не реформируем, мистер Фернсби.
Мерритт развернулся и увидел, как юрист, Алистер Бэйли, выходит из какой-то комнаты в коридор.
– И? – спросил Мерритт, в животе у него разгорался огонь. – Это сводит на ноль мои другие претензии?
Бэйли поправил свой нагрудный платок.
– В Канаде есть один дом, выстроенный из зачарованных материалов, и цена только что взлетела до небес. Теперь предыдущий владелец хочет отобрать его у человека, которому его продал, и дело дошло до суда.
Мерритт сердито посмотрел на него.
– Кажется, мы с вами ведем два разных разговора.
Бэйли снял очки и протер их вышеупомянутым платком.
– Нам требуется