Идеальное преступление. Никита Фред Декс
магазин и скрылся на полчаса. Пришлось выйти и мне. Когда он вернулся, то закрылся внутри и еще минут десять просто сидел за стойкой, уставившись в экран, и якобы не замечал меня, стоявшего перед стеклянной дверью. Я несколько раз звонил в службу поддержки, выслушивая долгие обещания автоответчика о скором решении вопроса. Там согласились, что продавец ведет себя неадекватно, но помочь ничем не смогли.
Только спустя два часа этих бессмысленных разборок мне предложили такой вариант: телефон отправят курьером в другой салон в «Галерее», где я смогу забрать его без комплектующих за восемьдесят тысяч.
Бред, конечно, но это сработало.
Когда наступило одиннадцатое апреля, я все еще со злостью вспоминал тот «шопинг». Но главное разочарование ожидало меня впереди.
Я отправил Веру к подруге, а сам принялся готовить сюрприз. Расставил тридцать свечей, погрузил в вазу одиннадцать роз, запек в духовке свинину со сметаной и ананасами, приготовил салат с креветками и соевым творогом, охладил гранатовое вино и нарезал фрукты, а посреди стола поставил коробку с телефоном, запакованную в несколько слоев обычной газеты и обвязанную бечевкой, – мой фирменный стиль оформления подарков.
Со встречи Вера пришла недовольная: подруга весь день шутила насчет ее возраста и навсегда ушедшей молодости. А главное, Вера сразу после Нового года начала планировать грандиозный поход по любимым барам и клубам в честь тридцатилетия, но все заведения закрылись на карантин.
Она сразу же принялась чуть ли не с раздражением рвать упаковку и мысленно проклинать меня за такую «креативность».
– М-м-м, – протянула она, глядя на телефон.
– Что-то не так? – насторожился я.
– Черный, – произнесла она с видом пятилетней девочки, ожидавшей котенка, а получившей набор пластилина.
– Верно. Твой любимый цвет! – Это я знал наверняка.
– А я хотела зеленый. К тому же это «одиннадцатый» айфон. А ты знаешь, что я не люблю число одиннадцать, потому что оно несчастливое.
Как выяснилось позже, зеленый (точнее, серо-зелено-черный) телефон она хотела, потому что это был новый и самый популярный цвет той серии, а вот нелюбимое число оказалось новым. Видимо, подруга сильно разозлила Веру, заставив возненавидеть не только возраст, но и дату своего рождения.
За то время, что я знал Веру, она сменила пять раздражающих ее цифр и чисел. Сначала была восьмерка как знак бесконечности, а значит, и безысходности. Потом шестьдесят девять – после того как я предложил ей попробовать эту позу в сексе. Затем была четверка, потому что казалась ей слишком острой и угловатой. Также были шесть и девять, потому что напоминали о вышеуказанной позе. Теперь – одиннадцать.
Каждый раз, когда заходил разговор на эту тему, Вера доставала телефон и уверенно зачитывала связанные с нелюбимым числом заметки, выписанные из Википедии. Выглядела эта картина настолько же несуразно и комично, насколько серьезным и внушительным становилось Верино лицо в такие моменты.
– Одиннадцать – плохое число, – начала она после пятнадцатиминутного отсутствия в ванной. – Оно напоминает два кола или копья, на