Ленинградские рассказы. Николай Тихонов
Врешь! – кричали они, на ходу расстегивая подсумки. – Посмотрим, кто кого… Драться будем!
Но когда они добежали до блиндажей, там их ждала неожиданная картина… Все винтовки и пулеметы были собраны в кучи, и у этих куч стояли спешенные драгуны с винтовками наизготовку. Пехотинцы остановились. Более задорные и горячие из них попытались приблизиться к оружию, но высокий, краснощекий вахмистр второго эскадрона кричал им насмешливо:
– Отлетай, отлетай в сторону, гуляй до лясу, бисовы хлопцы! Да не спрячетесь все равно, дурачины, – добавлял он, – и там найдем!
Драгуны улыбались его хохлацкому неправильному языку, его нарочито смешным ругательствам и самоуверенному тону, и отгоняли пехотинцев прикладами и нагайками.
Зейман на красивой черной лошади подъехал к Курганову и спросил:
– Я думаю, можно строить? Эскадроны подтянулись, и два здесь по эту сторону, а те спешились за болотом, потому что у немцев поднялся привязной шар. Могут увидеть. Полковник Янычаров там с генералом Растягиным обсуждают, как провести «этих»…
– Да, с ними кончено! Мы поедем прямо к мосту, знаете, где штаб, и там подождем… А вы поспешайте…
– Одну минуту: их можно отправить пешком под конвоем драгун?
– Да, до штаба!
– А дальше?
– А дальше… Не хотите ли вы сказать, что мы их будем гнать, как скот, пешком в город? Я вызвал грузовики, и там, у штаба, мы их посадим. А теперь командуйте… Да оружие захватите, ничего не оставляйте… И людей по спискам проверьте. Офицеры, конечно, свободны!..
Через полчаса все было приведено в порядок. Насколько раньше резки и вспыльчивы были многие из солдат третьего батальона, настолько теперь они тихо и спокойно шли в свои блиндажи и землянки, собирали нехитрые пожитки, сломанные белые чайники, недогрызанные сухари, какую-то пеструю и грязную рвань, плевали на земляной пол, глухо сморкались в клетчатые, серые, затасканные платки и строились, смотря на землю хмурыми, бегающими глазами. И становились они похожи один на другого, и съеживались быстро, и спины их выгибались, как горбы, и руки их падали покорно по бокам, и походка приобретала безразличие и лень.
– Куда это, земляки, собрались? – гаркнул весело молодой драгун, гарцуя на сером упрямом жеребце по дороге навстречу взводам. – Никак на деревню с девками песни петь?
– Навоевались, с нас будя! – ответили ему враз несколько человек, и ответили почти весело.
– А где бы здесь воды испить? – спросил драгун, продолжая гарцевать.
– А вон там, за будкой, за будкой, направо, колодец – только слышь, нехороша вода-то…
– Ничего, не помрем. – Драгун поехал рысью между березами.
Наконец, взводы построились, пересчитались, и в эту минуту к месту происшествия подошли еще два эскадрона. Зейман посоветовался с командиром полка, полковником Янычаровым, и они решили сначала миновать дорогу, находившуюся в линии обстрела немецкой батареи, рысью с первым и