Полюбить учителя главного героя. Александра Ибис
защищены талисманами, но я не думаю, что они продержатся долго. Там что-то… большое.
Прикрыв глаза, я хлопаю мальчишку по плечу.
– Тогда отведи меня к градоначальнику. Уверена, когда учитель расправится с тварью, он придёт именно туда.
Юноша срывается в противоположную той, куда ушёл учитель, сторону. Следуя за ним, я перебираю под одеждами талисманы, которые могут помочь, и решаю, что силы мне нужно потратить именно на то, чтобы не дать обвинить во всех грехах градоначальника. Мне необходимо продержаться хотя бы до того, как Бай Хэпин победит организаторов нападения, чтобы… чтобы что? Отвлечь наше с ним внимание? Сначала демон, что мучал Бай Хэпина во снах, потом нападение на имение… Разумеется, не знай я, что за этим стоит Фэн Цзяньсюэ, я бы в первую очередь побежала за учителем и помогла ему отбить атаку. Но я знаю! И знаю, кого и ради чего она обвинит, а значит, глупо оставлять градоначальника без защиты, когда на его дом нападают. Он мне живым нужен!
Мы добираемся до покоев господ, и в нос мне ударяет сильный запах крови. Цянь Синъюнь вскрикивает впереди меня, после чего я спотыкаюсь о замеченный им труп слуги. Судя по чёрным прожилкам кровеносных сосудов, его знатно накачали тёмной энергией, прежде чем он погиб. Однако умер он не от неё: перевернув труп, я вижу резаную рану.
– Его убили не демоны, – прохладно заключаю после краткого осмотра.
– Это был я, – до боли знакомый голос заставляет меня замереть, так и сжимая кровавые края чужих одежд.
Голос принадлежит Хэ Лунвану.
– Цзецзе в порядке? – неуверенно зовёт Цянь Синъюнь, успевший отойти мне за спину. Рука, что он положил мне на плечо, слегка подрагивает: юноша храбрится, но чувствует страх. Вряд ли ему прежде доводилось видеть смерть.
Глубоко вздохнув, я с трудом расслабляю пальцы и вытираю их об одежду. Действие непозволительное, тем более – для старшего адепта: учитель вряд ли бы обошёлся строгим взглядом, застань меня за подобным. Как-то раз он заставил шимэй Ло стирать одеяния всех учеников в наказание за то, что она попыталась незаметно вытереть тканью каплю супа с ладони. Мы все тогда увлеклись едой: в Нинцзин прибыли гости из другой школы и для них, а значит, и для нас было приготовлено что-то более съедобное, чем обычно. Приятное онемение языка от сычуаньского перца сохранялось ещё долго после пиршества.
– В полном, – бросаю я юнцу, поднимаясь на ноги. Ещё одно мысленное усилие – и я поднимаю голову. Главное выдать своё узнавание за испуг, недоумение, любую другую эмоцию, в общем-то.
А вот на лице Хэ Лунвана отражается явное узнавание, которое он не пытается скрыть. Рука, держащая знакомый клинок, выкованный специально для него ещё на горе Нинцзин, сжимается сильнее вокруг эфеса. Широко раскрытые чёрные глаза не отрываются от меня. Рот слегка приоткрыт. По щеке стекает капля крови – скорее всего, не его. Высокий, выше даже Бай Хэпина, он непозволительно красив, как и положено главному герою романтической новеллы. Собранные в высокий хвост волосы перевязаны лентой – становление Богом Молний не пробудило