Немецкая философия. Философия времени в автопортретах. Том 3. Под редакцией д-ра Раймонда Шмидта. Валерий Алексеевич Антонов
из которых ошибочно считался положительной и основной причиной трагического удовольствия. Следовательно, как было отмечено выше, в эффективной трагедии каждый из этих элементов может отсутствовать по отдельности, но не все вместе. – Наконец, что касается комического, то я в основном, хотя и с отклонениями, придерживался известной теории Липпса*, согласно которой везде, где возникает рассматриваемое впечатление, внимание сначала напрягается (чем-то очевидно значительным, новым или таинственным), но затем внезапно расслабляется (признанием очевидно значительного бессмысленным, нового – неинтересным, таинственного – правдоподобным). Для обоснования этого утверждения на фактах можно сослаться на работу Липпса 4и на мои трактаты, процитированные выше; Замечу только, что как явления объективного комического (смешное), так и субъективного комического (шутка), а также некоторые другие, на которые часто не обращают внимания (например,, смех девушек в качающейся лодке, нервный смех при сильной физической или душевной боли), могут быть полностью подчинены ему без принуждения.
Но если это так, то отношения между комическим и прекрасным также легко объяснимы в соответствии с изложенной теорией. Здесь, как и там, возникающее чувство удовольствия является результатом расслабления внимания, которое несет с собой приятное сознание избытка доступной энергии внимания; существенное различие состоит в том, что в комическом, во-первых, предшествующее напряжение сильнее, в силу особых условий, упомянутых выше, и, во-вторых, расслабление происходит не за счет непрерывного поступления связанных идей, поддерживающих восприятие, а скорее за счет внезапного прекращения интереса, связанного с этим восприятием. Это объясняет судорожный характер, который присущ комичекому, в отличие от чисто эстетического, эмоционального возбуждения, и который вполне адекватно отражается в соответствующем выразительном движении – смехе, где за глубоким вдохом, свидетельствующим о напряжении, следует прерывистый выдох, сигнализирующий о расслаблении. Очевидный образ, с помощью которого я ранее пытался проиллюстрировать* эту взаимосвязь, по-прежнему кажется мне актуальным: пружина, натянутая тяжелым грузом, может быть расслаблена двумя способами: либо груз будет поддерживаться, либо он сорвется и упадет на землю. Первое соответствует переживанию эстетического чувства, второе – комического.
Эстетика находит свое применение в искусстве: конечно, не в том смысле, что художник должен изучать эстетические законы и позволять своим произведениям определяться результатом этого изучения, а в том, что эстетические законы применяются в его работе и затем вновь открываются эстетиком в готовом произведении искусства. Другими словами, художник, в силу своего сильного интереса и большой восприимчивости к эстетическим впечатлениям, задумывает
Th. Lipps, Psychologie der Komik (Phil. Monatsh., Bd. XXIV und XXV); Komik und Humor, Hamburg u. Leipzig 1898.