Жизни сестер Б.. Рэйчел Кантор
как пушок, ей на голову прилепили красный бант из ленты для подарков. Все лица чисто вымыты. У Бренэулла на подбородке потом откуда-то появился джем (он не смог объяснить), Мария его вытерла и слегка ущипнула.
Что это у нас тут? Папа заходит в холл, который одновременно служит и столовой. Шестеро детей, и все такие нарядные! Мария, это ты все подготовила?
С Новым годом! – кричит Эмили, которой едва исполнилось четыре, хотя ее просили не спешить. Она уже полезла руками в волосы и сняла резинку.
На ужин всем индейка! – вопит Шарлотта, ведь папу это обязательно порадует, тем более индейка действительно готовится.
Младшие все испортили. Предполагалось, что папа сядет за стол, аккуратно накрытый Лизой, сунет салфетку за воротничок, и тогда Мария покажет сюрприз – индейку, сваренную в шести отдельных пакетиках (Эм поделится своей порцией с Энн), а к ней подадут густую коричневую подливку. Папа захлопает от восторга, ловко отрежет верхушки пакетиков и сам разложит индейку с подливкой по тарелкам, чтобы никто не обжегся. Затем Мария принесла бы горошек – сварила замороженный. Ужин из двух блюд, мясо и овощи!
Молодец, Мария, говорит папа, ведь он все понимает, даже если дети портят сюрприз. Ты приготовила ужин?
Мария кивает, не в силах ответить словами.
Сядем по старшинству, начиная с младших, предлагает папа и дальше командует сам. Марии становится легче. Она устала. Планировать что-то с малышами так сложно! Папа не замечает, что Энни некуда сесть, и Мария устраивает ее у себя на коленях.
Замечательно, говорит папа. Теперь Эм, потом Лотта…
Бренуэлл младше меня, замечает Лотта, и она права.
Это я специально вас проверяю, откликается папа, но Лотта ему не верит.
Нет, Бренуэлл, это мой стул. Сядь, пожалуйста, на маленький. Вот так. Лотта, Лиза. Чудесно. Ой, Мария, наверное, тебе придется подать всем еду.
Он все сделал не так. Мария просит Лизу взять Энни к себе. Ничего страшного, думает она. Все будет хорошо.
У Марии есть большое блюдо под индейку с подливой в отдельных пакетиках, у нее есть ножницы, чтобы срезать верхушки, а еще миска с горошком. Надо как-то объяснить папе про ножницы и пакетики, поскольку выглядит он не очень-то и довольным – скорее, испуганным.
Находчиво! – восклицает он. Какая умничка! (Как будто Мария сама рассовала индейку по пакетам.)
Папа берет на себя обязанности хозяина и осторожно достает кусочки мяса, затем выдавливает на тарелки подливку, главный ингредиент блюда. Мария раскладывает горошек.
Потом настает тишина, и непонятно, вспомнит ли папа.
Индейка – это Все Самое Хорошее, подсказывает Мария.
На вид очень аппетитная, говорит папа. Молодчина, Мария!
А это, шепчет она, показывая на горошек, – Благополучие.
Все замолкают.
Ты все делаешь не так, заявляет Лотта папе, уткнувшись подбородком в сцепленные ладони.
Локти, говорит ей Мария, и Лотта убирает руки со стола.
Действительно,