Точка Невозврата. Михаил Макаров
а также производством в следующий чин. Вскоре за новые боевые отличия Скоблин удостоился Георгиевского оружия. Комплект столь высоких наград был так необычен для молодого подпоручика, что он постоянно носил при себе документы на них, дабы опровергать подозрения в самозванстве.
Февраль семнадцатого встретил командиром роты в штабс-капитанском чине. Развал армии переживал крайне болезненно, поэтому безотлагательно отреагировал на известие о создании из добровольцев частей смерти, в числе первых вступив в Корниловский ударный отряд под началом Генерального штаба капитана Неженцева.
В составе отряда дрался с австрийцами во время июньского наступления. Уповал на успех августовского демарша своего кумира генерала Корнилова. После провала восстания и ареста главковерха[10] ударные части попали в опалу. Отряд, преобразованный к тому времени в полк, едва избежал расформирования. Спасло его придание Чехословацкой стрелковой дивизии и переименование в Славянский.
После октябрьского переворота, спасаясь от истребления, ударники в одиночку и группами устремились на Дон, где зарождалась Добровольческая армия. Всего в Ростове собралось около шестисот корниловцев, среди которых находился и штабс-капитан Скоблин. Сохранив костяк части, её знамя и традиции, Неженцев добился восстановления полка в составе новой армии.
С той поры Скоблин не расставался с первым Корниловским ударным. Пройдя весь Ледяной поход, во время штурма Екатеринодара после гибели Неженцева временно принял под свою команду остатки полка. Потом был долгий и многотрудный второй Кубанский поход, кровавые сражения за Северный Кавказ.
В боевой работе кроме личной доблести, отличавшей большинство корниловцев, Скоблин быстро выделился способностью принимать верные тактические решения. Умение быстро мыслить дополнялось интуицией хищного зверя. Последовательно пройдя ступени командира роты, батальона, помощника командира полка, произведённый в капитаны Скоблин заслужил авторитет среди подчинённых и доверие начальства.
Поэтому, когда в октябре восемнадцатого в бою за Ставрополь пал полковник Индейкин, Скоблин по праву занял место командира части. Теперь уже без приставки «врид»[11]. К этому времени руководство Добрармии, освоив правила гражданской войны, отказалось от принципа назначения по старшинству чинов. Ныне выдвигались командиры, не зашоренные параграфами заскорузлых уставов. Приходилось также учитывать мнение добровольцев, не желавших видеть над собою генералов и штабофицеров, пусть трижды кадровых и высокообразованных, но не стоявших у истоков Белого сопротивления. Последнему требованию Скоблин отвечал всецело. Для упрочения веса молодого командира последовал приказ о его внеочередном и досрочном производстве в чин полковника.
Теперь не за горами виднелась должность начальника дивизии и, чем чёрт не шутит, широкие погоны с зигзагами.
Отрывисто вскрикнул паровозный гудок,
Главковерх – Верховный главнокомандующий Вооружёнными силами России.
Врид – временно исполняющий должность.