Кровь на холсте. Дэн Райт
на это, он продолжает идти по практически пустой улице, ощущая, как с каждой секундой его одежда всё больше тяжелеет от впитывающейся воды, как холодные капли срываются со лба и пробегают через всё его лицо, как влажными становятся его ботинки, и как порывы ветра неистово толкают его в спину.
Одновременно с этим, он наблюдал за столбами пара, валящими из канализаций, за пролетающими по дороге машинами, поднимающими фонтаны брызг из-под колёс, и за бесчисленными кругами на воде, которыми безостановочно покрывались океаны луж повсюду, а также за тем, как ветер меняет штриховку направления дождя над крышами домов…
Изредка Дэниэл смахивал со лба, щёк и век скопившуюся воду. Но в отличие от других прохожих, виднеющихся на другой стороне улице и в серой дали, он не прятался ни от дождя, ни от ветра. Такое ощущение, что этой непогоды для него просто не существовало, и он шёл спокойно и размеренно, будто прогуливался под зонтом, пропуская через себя каждое мгновение.
Однако на подходе к дверям небольшого одноэтажного киоска, поместившегося в пустом пространстве между домов, Дэниэл неожиданно останавливается, заметив, как неподалёку впереди на загоревшемся красным светофоре, стали скапливаться машины. Из-за канализационного пара и невероятно плотной стены дождя, автомобилей впереди практические не было видно, за исключением их растушёванных силуэтов и тусклых красных стоп-габаритов, выстроившихся в два ряда…
– Вот чудо, – бормочет он себе под нос, уставившись на необычный урбанистический пейзаж.
А уже в следующую секунду дверь магазинчика неподалёку распахивается, и оттуда под дождь вылетает человек в капюшоне и с букетом в руке.
Дзинь-дзинь…
Дэниэл заходит в помещение под звук наддверного колокольчика и первым делом смахивает лишнюю влагу с волос:
– Здравствуйте, – говорит он суетящейся женщине за стойкой.
– Проходите, проходите – не стойте на пороге, – отвечает она, занимаясь уборкой стойкой-стола от обрезков прошлого букета.
Тогда Дэниэл проходит в глубь небольшого магазинчика, полного цветов. Но несмотря на изобилие всевозможных красок, казалось, что серость пасмурного дня проникла и сюда, вместе с приглушённым шипением ливня.
– Чем могу помочь? – спрашивает немолодая хозяйка цветочного магазина, не отрываясь от своих дел.
– Я звонил вам сегодня днём, – отвечает, шагая к стойке. – Спрашивал по поводу роз сорта «Fabulosa Rosáceae»…
– А, это вы, – тут же откликается хозяйка. – Я помню. Их как раз недавно завезли… – сообщает она и впервые задерживает на посетителе взгляд. Но стоило ей лучше присмотреться, как выражение её лица тут же меняется: – Ой, как вы промокли…
Стоя уже у стойки, Дэниэл осматривает сам себя и оглядывается через плечо на мокрые следы, оставшиеся на плиточном полу от его ботинок:
– Не обращайте внимания. Я сам виноват… Как я говорил, – продолжает, – мне нужно…
Но она опережает его:
– Двадцать семь бутонов «Fabulosa Rosáceae» на необработанном