Atom Dust: Что ждет нас на следующий день?. Роберт Андреевич Оболенский
стал вести Грейсон, жестикулировать, сидеть и держать голову – прямо и расслабленно.
– В этом мире размытых пятен есть свои плюсы, – сказал Алан, глянув на улицу, – все, как картина, написанная в акварели.
– Наверное, – облизнул губы Джим.
А, сказав, подметил битые окна, пустые улицы и чёрные столбы дыма, идущие откуда-то издалека. «Наверное, там сейчас едва ли есть место подобным разговорам», – затянувшись, выпустил наконец ровное колечко и внезапно поймал себя на мысли, что и забыл, как влюблён в этот город. В нём он себя всегда чувствовал песчинкой, которую гонит ветер по улицам. Песчинка не видит общей картины, лишь тесные улицы и верхушки домов, что тянутся бесконечным потоком архитектурных форм, и так по всему Сити. Кажется, ты должен во всём этом затеряться, но вот перекрёсток, и ты уже точно знаешь, на каком углу города тебя гонит по жизни ветер.
– А о чём вы задумались, босс?
– Вспоминаю, как раньше любил гулять по улицам, – очнулся Коган.
– А я и сейчас вас могу таким представить.
– Да? – едва заметно поднял бровь Джим, улыбнулся краем рта и, запустив левую руку в волосы, тяжело вздохнул.
– Ага. Я же говорю, слепота спасает, – Алан поправил узелок галстука и хлопнув себя по коленке, спросил: – Вот что перед нами?
– Сейчас?
– Конечно сейчас.
– Ну-у… – почесался Коган, – напротив небольшой магазинчик, рядом кофейня.
Он задержал взгляд на разбитой витрине и перевёрнутой мебели в зале.
– А цвет какой у этой кофейни?
– Окна и дверь коричневые, а навес зелёный.
– Вот видите, а как по мне, так мы сейчас в тихом сквере на лавочке.
– Только сидим на траве.
– Наверное, лавочку спёрли, – улыбнулся Грейсон.
– Скорее всего, – подыграл ему Джим, опёрся на руку и продолжил, изображая интонацией наивную жертву. – А риелтор говорил, это приличный район.
– Да, такова жизнь, – развел руками Грейсон и надул губы, – надо было смотреть отзывы перед покупкой.
Джим рассмеялся в голос, и первая мысль: «А парень молодец, ты с ним явно не прогадал, Джимми».
Смех стих, и вновь тишина.
Коган подкрутил вторую сигарету, Грейсон выждал момент, чуть наклонился и сказал:
– Слушайте, а тогда на лестнице… – взял паузу.
– Извини, – стряхнув пепел, ответил Коган и чуть не пустился в объяснения, но вовремя осек себя и поджав губу выждал.
– Да, я понимаю, вы всё правильно сделали.
– Давай потом это обсудим и…
– Я про другое, – вставил слово Грейсон, – почему вы меня так назвали тогда?
– Так это как?
– Инди.
– Это сокращение от Индиана.
– А причём тут штат?
– Да нет, я про того, что с хлыстом, – сказал Коган и придвинулся ближе, изобразив рукой удар хлыста. – В третьем фильме был эпизод, где показывали его молодость. И он пытался помешать охотникам за сокровищами…
– Ближе к сути, босс, – улыбнулся Грейсон, понимая, что это очередное