История зеркала. Две рукописи и два письма. Анна Нимова
мои планы.
Подойдя почти вплотную, я робко прикоснулся к его плечу. Глаза гвардейца остались плотно закрыты, он даже не шелохнулся. Поколебавшись, я решил потянуть его за руку и почти до неё дотронулся, как режущий звон прервал тишину – кто-то выхватил шпагу, отблески мгновенно пронеслись по её узкому клинку. Все произошло так внезапно, я едва успел отскочить в сторону. Гвардеец резко поднялся со скамьи, на лице его не было ни малейшего следа сна. На месте, где я только что стоял, покачивалось острие шпаги.
– Что тебе нужно? – на меня в упор смотрели широко раскрытые глаза.
Не предвидя такого исхода, я окончательно растерялся, некоторое время мой язык просто отказывался слушаться. Как ни странно, вокруг нас было тихо. Очевидно, привлекать лишнее внимание было не в привычках гвардейцев и, говоря со мной, он намеренно приглушал голос.
Наконец удалось справиться с волнением, и еле слышно я зашептал:
– Ничего… Ничего такого… Я просто… В прошлый раз, когда вы останавливались у нас, с вами был Ансельми… Я просто хотел спросить, знаете ли вы Ансельми, что был с вами в прошлый раз.
Гвардеец внимательно наблюдал за мной, даже не думая убирать шпагу, теперь её кончик замер рядом с моим плечом. Взгляд его был холоден и не оставлял сомнений: шпага немедленно продырявит меня, если ему придутся не по вкусу мои ответы. Но я страшно обрадовался, что теперь он задает вопросы, я же мог только отвечать и был избавлен от мучительных раздумий.
– Откуда ты знаешь Ансельми?
– Мы говорили с ним ночью, когда все спали… Он захотел пить. Все легли спать, а он зашел на кухню попросить воды. И мы с ним говорили.
– О чем же был ваш разговор?
У меня даже мысли не возникло рассказывать о зеркале и о том, что успел поведать Ансельми, но я понял: многое зависит от того, как я отвечу на этот вопрос. И я лишь кротко сказал:
– Ансельми немного расспрашивал, чем мне приходится заниматься.
Гвардеец ещё раз смерил меня недоверчивым взглядом, острие медленно проплыло, слегка задев грудь. Он устало прислонился к столу и опустил шпагу.
– Я думал: ты решил стянуть мой кошель. Кругом полно омерзительных проходимцев, я уж было подумал: ты один из них… Ну, хорошо, положим, я знаю Ансельми. И что с того?
– Ничего… Я просто… Хотел узнать, как он сейчас живет.
Гвардеец пожал плечами.
– Я понимаю, о ком ты говоришь. Но я ничего не знаю о его жизни, мы не виделись с тех пор, как вернулись в Париж.
Какая-то тоска навалилась на меня. Я почувствовал, что этот человек не расположен говорить со мной и, вероятно, я сам, сам все испортил своими нелепыми расспросами. Слезы помимо воли выступали на моих глазах. Заметив это, гвардеец сильно удивился.
– Для тебя так важно знать об Ансельми? Если я правильно понял, ты едва знаком с ним.
Из-за