Из дома домой. Роман-коллаж. Кира Бородулина
видеопрезентации. Сайт есть, статьи есть, и люди убеждены, что делают благое дело. Это выглядит наивно и смешно – больше похоже на самоопыление. Самым молодым членам клуба слегка за сорок, а основная часть – шестьдесят плюс. Придя к ним однажды по наводке знакомого, я подумала, что это здорово, когда у тебя в старости есть хотя бы это. И как было бы классно, если бы что-то такое было у моей мамы. Возможно, она не утратила бы чувства времени, не впадала бы в беспамятство и по-прежнему интересовалась бы нарядами и косметикой в той степени, в которой они волнуют увлеченную и умную женщину. Прекрасно, когда есть единомышленники, круг общения, отличный от семейного – внешнее вторжение, стимул, отдушина, разнообразие. Причем, творческое окружение – это не бабки на лавке. Тут люди думающие, серьезные, пишут сильно и умеют осмыслить свой опыт. Это дорогого стоит. Просто побыть там и послушать их стихи было глотком свежего воздуха.
Я ведь и сама посмеиваюсь над волосатыми лысеющими дядьками и увядающими тетками, которые неумело притворяются юристами и маркетологами, но в глубине души считают себя поэтами-неудачниками, вынужденными делиться творчеством с себе подобными. Еще лет десять-пятнадцать, и я стану такой же. Буду читать свои прозы в этаком клубе по интересам, где каждый ждет своей очереди поразить публику. Как тосты по кругу, как анекдоты, над которыми перестаешь смеяться после пятого подряд.
Так серьезные люди и надо мной уже потешаются. У них свое дело и машина, они ездят в отпуск в другие страны каждый год или дважды. А ты гордо заявляешь, что Цой работал в кочегарке, а Настя Полева была уборщицей. Дайте мне рычаг, и всем накостыляю!
В следующий раз я уже выступила. Серегин писал, что, поскольку ведется запись и все потом будет в сети, читать надо хорошо, потренируйтесь. Я все равно недовольна собой: стихи прочитала нормально, но пояснения между ними – тихий ужас. Риторика никогда не была моей сильной стороной. Последующие встречи стали проходить дистанционно из-за эпидемии и запрета на массовые сборища. Все члены клуба присылали Серегину стихи не только в текстовом, но и в аудио формате, а видео он делал из фотографий. У каждой встречи есть тема, я решила, что два Аниных стиха к этой теме подойдут, и написала Серегину. Он оценил и включил ее в члены клуба. Попросил ее фото для статьи.
– Дан, я не верю, что это происходит, – помотала головой подруга, – это точно или я пьяная? Сюр какой-то!
– Все точно! – усмехнулась я, довольная произведенным эффектом. – Если тебя не пнуть, ты никогда ничего не сделаешь.
А только будешь ныть, что ничего не делаешь, будто все само должно на тебя свалиться, и жаловаться на пресную тупую жизнь, – этого я уже не озвучила. А ведь свалилось! В виде моего дерзновения. Мне никто никогда таких сюрпризов не делал, все приходилось выколачивать самой. Впрочем, понятие сюрприза у всех разное.
– Зашла Дана на огонек!
Мы и бухать-то не хотели и были обе кислые. Встретились,