17. Z
нестерпимо пахло канализацией. И как они тут живут?.. Я поморщился и позвонил в домофон.
Сорок вторая квартира находилась на седьмом этаже. Лифт не работал, поэтому пришлось искать лестницу и подниматься пешком, наталкиваясь по пути на мусор, разбросанный самими жильцами.
Меня встретила Аня.
– Привет.
– Привет.
Я переступил широкий порог квартиры.
В середине учебного года я уже был здесь. Я помню стены длинного коридора, оклеенные жёлтыми обоями, чёрную вешалку, такого же цвета гардероб и тумбу с кучей расчёсок, кремов и пузырьков, на которых красовались золотистые эмблемы Chanel.
Тогда я приходил к Ане помочь доделать плакат, посвящённый неделе географии в нашей школе.
Теперь я пришёл выбирать гроб.
С кухни доносились запахи неаполитанской лазаньи (любимого блюда семьи). Ольга Игоревна выглянула из-за полуоткрытой двери и помахала мне рукой. Я кивнул в ответ.
Работа давала Аниной маме драгоценную возможность думать о чём-то другом.
Мы проследовали в спальню, такую же, как и полгода назад: те же цветы в кашпо, те же картины, похожие на неумелые детские рисунки, те же бордовые шторы…
В отличие от хозяйки, комната не изменилась.
– Смотри, – махнула рукой Аня, садясь в кресло возле компьютерного стола, – как думаешь, этот подойдёт?
Меня поразило огромное количество вкладок на сайте похоронного агентства. «Крупная компания «Последний путь» (так было написано в самом верху окна) предлагала широкий ассортимент оград, памятников и всего, что могло понадобиться для отпевания и похорон.
В разделе «Гробы и урны» Аня выбрала лакированный гроб, обитый красным бархатом изнутри.
– Мне нравится этот! Очень удобно! – воскликнула она и засмеялась, – а этот? Как ты думаешь?
На экране появился дорогой гроб с жёлтым крестом на крышке.
– А этот?!
Аня распалялась всё больше, беспорядочно щёлкая по ссылкам.
– А этот?! А этот?! Смотри! Почему ты молчишь?! – Аня с яростью начала теребить меня за плечо, – Смотри! Я хочу, чтобы ты видел! Ты будешь кидать землю на его крышку через два месяца. Ты будешь нести к нему цветы! Смотри же!
Я отвернулся от экрана.
– Хватит, – твёрдо сказал я.
– Хватит?! – Аня стукнула кулаком по столу. Стеклянная мышь отлетела в сторону. – Хватит?! И это говорит мне человек, у которого впереди целая жизнь, зная, что мне осталось мучиться не больше восьми недель?! Хватит?! Я ненавижу вас всех, ненавижу за то, что вы переживёте меня! Маму ненавижу, тебя ненавижу, врачей ненавижу! Вы… Все вы создаёте иллюзию того, что страдаете вместе со мной, но это не так! Вы жили и будете жить, а я умру.
Аня обхватила голову руками и упала на стол.
– Обними меня, – захлёбываясь слезами, прошептала она.
Я пододвинулся ближе и прикоснулся к хрупким плечам. Аня повернулась ко мне. Всхлипывая, она зарывалась лицом в складки рубашки, медленно намокавшей от слёз.
– Прости