В закрытом гарнизоне. Валерий Ковалев

      Сине – белое, с серебряным наконечником, знамя чуть колышется впереди строя, двести сорок, в надраенных до зеркального блеска ботинках ног, мерно попирают брусчатку площади, и в унисон им фонят стены близлежащих домов.

      На подходе к трибуне в офицерских шеренгах дружно рявкают «и раз!», руки марширующих прижимаются к бокам, а нимбы белых чехлов на головах, вздергиваются вверх и вправо.

      В ответ военачальники прикладывают руки к козырькам и делают подобные египетским сфинксам, лица.

      Вслед за первым, перед трибуной и бурно выражающими удовольствие зрителями, теперь уже под звуки «Встречного марша» проходят второй и третий экипажи.

      – Хорошо идут! – наклоняется представитель штаба флота к командующему и тот величаво кивает, – хорошо.

      Когда же на площадь ступает последний, в дальнем ее конце возникает какая-то суета и крики.

      Они привлекают всеобщее внимание, и в толпе зрителей раздается смех.

      В нескольких метрах от последней, четко отбивающей шаг шеренги, виляя хвостами и довольно улыбаясь, гордо шествует собачья стая.

      Впереди, согласно иерархии, громадный сенбернар со своей подругой колли, а за ними прочие, самых разных мастей и окраса.

      Замыкают шествие несколько совсем юных щенков, дружно семенящих маленькими лапками.

      – Мама, мама, смотри, военные собачки! – оглушительно визжит какая-то малышка, и смех перерастает в хохот.

      А спустя час, на фуршете в Доме офицеров, отдавая дань армянскому коньяку и пайковым деликатесам, стоявшие на трибуне обмениваются мнениями по поводу завершившего парада.

      – На достойном провели уровне, – солидно констатирует адмирал из штаба флота, обращаясь к командующему. – У тебя, Лев Алексеевич, – даже собаки службу знают.

      – Само – собой, – отвечает тот и делает знак официанту, – повторить.

      Вечером, над гремящем музыкой гарнизоном, в небо раз за разом уносятся разноцветные серии корабельных ракет.

      ..р-р-а! – сопровождают их восторженные крики.

      И за всем этим с сопок, наблюдают «братья меньшие».

      Которые тоже знают службу.