Уолден, или Дикая жизнь в лесу. Генри Торо
домашнего очага до поля. Конечно, человеку можно только мечтать о том, чтобы львиную часть своей жизни проводить под волшебными, непонятными и невероятно далёкими от нас звёздами с надеждой, что никогда тучи мира не заслонят от нас наши святые звёзды. Высшая поэзия мира складывается не в закрытой клетке, она рождается свободными пространствами мира, а святым не подобает постоянно сидеть в пещерах, не показывая из них носа. Гнёзда птиц в расщелинах, но в пещерах птицы не поют, а голубки не скрывают своей невинности в голубятнях. Ну, уж коли вам приспичит построить себе дом, то тут без толики несравненного американского здравого смысла и задора не обойтись, а не то вам грозит вопреки своим желаниям очутиться под пологом не то замшелого работного дома, не то в мутных переходах мидасова лабиринта, не то в каком-то погребальном музее, не то в жалкой богадельне, не то в мрачной тюрьме, не то в гнилой усыпальнице. В сущности, думаю, со мной многие согласятся, что возвести свой собственный кров над своей головой не так уж и сложно. Я хорошо знаю быт обитающих в этих краях индейцев племени Пенобскот. Они живут в палатках, крытых тончайшей хлопчатобумажной тканью. Вокруг их палаток было снега не менее на фут, и мне показалось, что чем выше слой снега, тем сильнее радуются индейцы, ибо снег в этом случае – главное укрытие их жилищ от ветра. Пребывая в непрестанных размышлениях, как мне обрести средства для жизни, не заставив меня всё время торчать на работе, сходя с ума, занимаясь презираемыми мной занятиями, и обрести время для занятия тем, к чему я призван небесами. Сейчас я уже изрядно огрубел и стал, к величайшему сожалению, менее чувствителен, а раньше всё это волновало меня много больше. Как-то мне на глаза попался железнодорожный ларь, стоявший у полотна дороги, размером шесть футов на три с половиной. Он служил для хранения инвентаря и инструментов и запирался на ночь, я подумал, не приобрести ли мне этот ящик за доллар, с тем, чтобы просверлить в нём достаточно отверстий для поступления воздуха. В дождь и ненастье мне можно было бы забираться в него, и захлопнув за собой крышку, я мог бы иметь тогда и воздух для дыхания и свободу, и любовь к миру. Зная удел людей, лишённых приюта и крова, я считал, что это далеко не худший выход, и я всегда имел его в виду, размышляя о способах уцелевания. Такой возможностью не следовало пренебрегать. Захочется спать, все ветра в твои паруса, ложись и спи, а выползая оттуда, можно ничего не опасаться и со спокойной совестью идти по своим делам, зная, что никакой домовладелец или ленд-лорд не додумается хватать тебя за лацканы с тем, чтобы с криком потребовать квартирную плату. Множество людей в мире неистово борется за право и возможность обладать более роскошным ящиком, чем этот, однако и в таком они бы гарантированно не замёрзли. Кое-кто сочтёт мою логику шуткой, но на самом деле я ничуть не шучу. Капиталистическая экономика и всё с ней связанное – общепризнанное поле