Возвращение из Мексики. Владимир Шпаков
твое какое дело?! Он же тебя грызть не собирается?
– Иногда кажется, что собирается. Вот возьмет, думаю, и вцепится в горло этими зубами…
– Не говори ерунды!
Выйдя из метро, Майя с тоской озирает привычное архитектурное убожество. Убегающий вдаль проспект наполняли дома, похожие на обувные коробки. Коробки поставили на попа, насверлили в них дырочек, после чего заселили туда человечков. По утрам человечки покидали коробки и спешили к станциям «Проспект Большевиков» и «Улица Дыбенко», которые засасывали население Веселого поселка, как две подземные воронки. Вечером воронки выплевывали человечков обратно, и те расползались по коробкам, чтобы вскоре отойти ко сну. «Какой грустный этот Веселый поселок! – думает Майя. – То ли дело Фонтанка! Или стрелка Васильевского! Хочу туда, хочу!»
Центр хорошел год от года. Фасады на Невском выглядели, как участницы конкурса «Мисс Петербург» – один другого краше. Дворы тоже соревновались в красоте; и тротуары сделались чище, и жители сплоченнее. Если кто-то посягал на вновь обретенную гармонию, они дружно выходили на протестные акции. «Нет башне Газпрома!» – слышалось с площадей. «Укоротите новую биржу!» – читалось на плакатах. Майя тоже однажды участвовала в акции, и лишь Кирилл портил настроение, выискивая в Интернете шокирующие новости.
– Вот, сообщение: на Стремянной рухнул дом. В двух шагах от твоей Фонтанки, между прочим.
– Ну и что? – раздражалась Майя. – Наша новостройка тоже может рухнуть!
– Такое, пишут, специально делается. Дома в центре сносят вместе с людьми. Зачем? Чтобы потом заново отстроить, но уже без жильцов. Чисто для красоты типа.
– Какой идиот это пишет?!
– Портал Фонтанка. ру.
– Это портал Фонтанка – вру! Ничего такого нет, и быть не может!
Возвращаясь с работы, Майя делает крюк, чтобы прогуляться по центру. Ноги сами приводят к дому на Фонтанке, который запал в сердце и притягивает, как магнит. Украшенный классическим фронтоном и полуколоннами, дом напоминает Русский музей. А может, Смольный институт. И падать вовсе не собирается, наоборот, выглядит очень даже основательно.
Майя находит глазами окно будущей (возможно) квартиры и, не удержавшись, машет рукой, вроде как приветствует саму себя, уже переехавшую. Настроение портится, когда входит во двор и видит все того же бомжа. Майя приближается к клумбе, делая вид, что разглядывает тюльпаны, и вдруг за спиной:
– Здравствуйте, кхе-кхе…
Майя вздрагивает.
– Добрый день…
– Поселиться здесь хотите?
– Да, есть такое желание. Но это еще неточно.
– Что ж, дело серьезное, спешка тут не нужна. Семь раз отмерь, как говорится… А меня дядей Женей зовут. Я тут… Да в общем, я тут всегда.
Бомж дядя Женя не спешит протягивать ладонь, но Майя инстинктивно прячет руки за спину. «Какой ужасный горб! – думает она. – Конечно, он не может шевелиться, но если дать волю воображению…»
– Интересный дом… – говорит дядя Женя. – Только делают с ним что-то не то. Была, к примеру, нормальная рюмочная. Водочка