От дам-патронесс до женотделовок. История женского движения России. И. В. Юкина
по общему свидетельству они <профессиональные женщины. – И. Ю.>, занимаясь с усердием, успешно преодолевают всякого рода трудности и удостаиваются по заслугам аттестатов, ученых свидетельств, дипломов; с такими дипломами перед ними открываются многие пути и многие средства существования, прежде для них совершенно недоступные; и как сообщают, очень многие из них и в самом деле, достигая цели своих стремлений, живут трудом своим безо всякого содействия мужчин378.
Поэтому Бакунин доказывал незначительность женских достижений в масштабах общества. Он писал:
Соображая, как и чем бы они существовали, если бы они не добыли себе таких средств, таких прав и такой привилегии на труд, нельзя не порадоваться <…>, но только в стране бедной, которая еще не в состоянии оплатить и то, что ей необходимо <…> дополнительная деятельность нескольких сведущих или практикующих женщин, разумеется, ничего собою пополнить не может <…> и женский вопрос <…> являясь напрасною тратою сил, никоим образом <…> не может не то что отвратить, но даже сколько-нибудь убавить насущную нужду его и все беды, из него истекающие379.
В качестве альтернативы профессиональному труду женщин как средству заработка Бакунин видел только проституцию. В его глазах судьбы нескольких тысяч успешных женщин не оправдывали ситуацию с женской конкуренцией, как и само существование «женского вопроса».
Он утверждал, что «мужская сила несравненно имеет более прав на внимание, чем все права женщин» и потому:
всякие женские вопросы должны, конечно, посторониться, чтобы дать место не женскому, а чисто мужскому делу. Пусть женщины позволят сперва устроиться мужчинам, и тогда, после, ужо, можно будет на досуге потолковать с ними и об их делах, и об их сокрушениях, а до тех пор и их действительный ум, и им врожденная скромность требовали б, чтоб они не только не мешали, не шумели и не путались в дело, которое есть не их рук дело380.
Другими словами, прекраснодушные интеллигентские идеи о потребности общества в образованных женщинах, их облагораживающем влиянии на это общество лопались как мыльный пузырь, лишь только вопрос вставал о собственных интересах мужчин.
Вслед за Чернышевским Бакунин также дал ответ на вопрос «Что делать?»: «Им, этим вопрошающим – мужчинам и женщинам, – следует ответить: не делайте ничего; это лучшее, что вы можете сделать»381.
Этот земский деятель не заметил тех преобразующих действий, которые к 1880‐м годам произвели россиянки. Его мысль, что «никакая действительная сила <…> не станет ждать <…> чтоб им предоставили право, они <…> сами берут себе все, что им требуется», а те «кто ожидает <…> свидетельствуют, что они лишены силы <…> и имеют только пустое притязание»382, была им высказана с опозданием.
Мысль, что «никто ничего не даст» и ничего не изменится, если не взять дело в собственные руки, к 1880‐м годам уже была усвоена российскими равноправками и стала путеводной
378
Там же. С. 22.
379
Там же. С. 28.
380
Там же. С. 28–29.
381
Там же. С. 36.
382
Там же. С. 17.