Ловец Чудес. Рита Хоффман
чтобы вам никогда не пришлось узнать этого, – ответил невидимый собеседник.
– Скажите тогда, что я здесь делаю, – голос мой должен был звучать требовательно, но на деле походил на блеяние овцы.
– Мне захотелось увидеть того, кто рискует жизнью ради шара с джинном.
– Что ж, надеюсь, вы не разочарованы.
– Ничуть. Скажите, мистер Морган, насколько вы заинтересованы в личном обогащении?
– Какая причудливая формулировка вопроса, – заметил я. – Что вы имеете в виду под «личным обогащением»?
– Сколько процентов вашего дохода остается в кармане главы Ордена? – прямо спросил человек за ширмой.
– Не уверен, что могу говорить об этом.
Подписывая договор с Орденом, я не слишком внимательно прочел перечень правил и запретов, а сейчас, пять лет спустя, не мог вспомнить вообще ничего. Но что-то подсказывало: лучше не называть точных цифр и вообще помалкивать.
– Хорошо, мистер Морган. В таком случае скажу прямо: я точно знаю, что глава Ордена оставляет себе шестьдесят процентов. Можете не подтверждать эту информацию.
– К чему вы ведете? – не выдержал я. – Неужели вы позвали меня только затем, чтобы выяснить, сколько я зарабатываю?
– Я позвал вас, чтобы предложить больше.
Хочу ли я денег? Конечно! Любой, кто в детстве перебивался с хлеба на воду, хочет разбогатеть. Это наш святой Грааль, наша голубая мечта. Мы поклоняемся хрустящему доллару и блестящим слиткам драгоценных металлов. Глядя на себя и себе подобных, могу сказать, что нищета изуродовала наши души. Кто-то, дорвавшись до больших денег, начинает сорить ими, а кто-то, наоборот, превращается в скрягу. Мне удается держаться где-то между этими крайностями, но с переменным успехом: бывают дни, когда я покупаю костюм за несколько сотен фунтов, а потом пытаюсь сдать его обратно в магазин, понимая, что на эти деньги мог бы безбедно существовать довольно продолжительное время. Но сейчас мое желание заработать все деньги мира поджало хвост и забилось в угол. Орден не щадит тех, кто решает его покинуть.
– Боюсь, вынужден отказаться. Если вы в курсе внутренней политики Ордена, вам должно быть известно, что предательство карается смертью, – сказал я.
– Да, я знаю, – ответил мой собеседник. – Но дело интересное. Хотя бы выслушайте меня.
– Не тратьте свое время. – Я сложил руки на груди, подсознательно пытаясь закрыться от этого человека. – Моя жизнь стоит больше, чем…
– Двести тысяч.
Рисковать жизнью мне приходилось и за куда меньшие деньги. Алчность – мой порок, я слаб, когда речь заходит о возможности обеспечить себе безбедное существование.
– Раздумываете? Триста тысяч.
Я едва не поперхнулся слюной. Триста тысяч?! В обход Ордена? Такой суммы на моем счету не было никогда, и потребуются годы на то, чтобы столько заработать.
– За такие деньги вы попросите меня кого-то