Федр. Платон
Все еще не могу поверить тебе. Если я соглашусь с тобою, то меня обличат мудрые мужчины и женщины древности, говорившие и писавшие о том же предмете.
Федр. Кто же это? где ты слышал что-нибудь лучшеС. этого?
Сокр. Вдруг теперь сказать не могу; но явно, что от кого-то слышал, – либо от прекрасной Сафо, либо от мудрого Анакреона, либо от которого-нибудь повествователя. Но к чему догадки? грудь моя как-то полна, почтеннейший, – и я чувствую, что сам, кроме сказанного, могу сказать иное и не хуже. А так как самому мне никогда бы не придумать подобных мыслей, – это дело известное, сознаюсь в своем невежестве; то остается, думаю, заключить, что я почерпнул их из каких-то чужих источников и чрез слух влил их в себя, как в сосуд, а потом, по тупости памяти, и забыл, как и от кого слышал их.
Федр. Прекрасно сказано, благороднейший человек.
Но если, не смотря на мою просьбу, ты не можешь припомнить, от кого и как слышал свои мысли, то сделай же, что говоришь: обещайся, не повторяя написанного в этом свитке, сказать о том же предмете иное, что было бы лучше и не менее; а я обещаю, по примеру девяти архонтов[34], поставить в Дельфах золотое во весь рост изображение не только самого себя, но и тебя.
Сокр. Ты – прелюбезный и как будто в самом деле золотой Федр, когда понимаешь мои слова так, что Лизиас во всем ошибся и что, вместо всего этого, можно сказать другое. Такой неудачи не случается, думаю, и с самым плохим писателем. Пример – тут же, в самом содержании речи. Кто говорит, что лучше быть благосклонным к нелюбящему, нежели к любящему, тот упустит ли, думаешь, из виду хвалить благоразумие одного и порицать безумие другого? Ведь это необходимо, – и неужели тут можно высказать нечто иное? Нет, я полагаю, что это-то надобно допустить и простить говорящему. В подобных речах должно хвалить не изобретение, а расположение: напротив, где такой необходимости не представляется, и где изобретение было трудно, там, кроме расположения, ценится и изобретение.
Федр. Соглашаюсь с твоим мнением; потому что ты говоришь последовательно. Скажу же и я так: даю тебе предложение, что любящий страдает более нелюбящего, – и если ты скажешь об этом что-нибудь иное, большее и достойное большего развития, чем сказал Лизиас; то стоять тебе вычеканенным в Олимпии, близ священного приношения Кипселидов[35].
Сокр. Ты серьёзничаешь, Федр, полагая, что я, по поводу твоей любви, решился шутить над тобою; ты таки думаешь, что я и в самом деле намерен сказать нечто другое, более разнообразное, чем сказал мудрый Лизиас.
Федр. Что касается до этого, друг мой, то ты набежал на свою же ловушку[36]: тебе не остается ничего более, как говорить, сколько можешь. А чтобы избавиться от необходимости вымышлять грубые остроты комиков[37]и меняться ими, то поберегись и не заставь меня повторить собственные твои слова: «Если я, Сократ, не знаю Сократа, то забыл и себя;» также: «хотел бы говорить, да жеманится.» Подумай-ка, ведь мы не уйдем отсюда, пока ты не выскажешь всего, чем, как признался, полна твоя грудь. Здесь мы одни в пустом месте; я сильнее
Девять архонтов, получив верховную власть над Аттикою, клялись всенародно, что будут строго исполнять законы республики и не нарушат их ни за какие подарки: в противном случае, нарушитель, вместо штрафа, должен будет, для умилостивления Аполлона и за спасение Афинян, поставить в Дельфах золотую с себя статую. Muret,varr.lectt.VΙΙΙ, 18.Plut.Solon, с. 25. VI р. 367.
В Олимпии стояла чеканенная статуя Зевса, посвященная ему сынами коринфского тирана Кипселоса. Strab.VIII.T. III. р. 128, 262.Arislot.Polit.V, 11.
Тынабежал на свою же ловушку,εἰς τὰς ὁμοίας λαβὰς ἐλήλυθας—пословица, взятаяотбойцов. Phileb. р. 13 В.Ἀνιέναι εἰς τὰς ὁμοίας λάβάς.Plut.Apophthegm. 186D.Ἀλκιβιάδης ἔτι παῖς ὦν ἐλήφθη λαβὴν ἐν παλαίστρα,καὶ μη δυνάμενος διαφυγεῖν ἔδακε την χεῖρα τοῦ καταπαλαίοντος.Смысл этой пословицысоответствует выражению: ты сам подал повод. Plat.Legg. 682 Е:καὶὁλόγος ἡμῖν οῖονλαβὴνἀποδίδωσιν.Aristoph.Equitt. 837:ἐπειδη σοὶλαβήνδέδωκεν.Aristid.Oratt.1.T. II. p. 111:οὐκ εἰς τὰς ἴσαςλαβάςἤκομεν.
Τὸ τῶν κωμῳδῶν φορτικὸν πρᾶγμα.Φορτικὸν πρᾶγμα – грубость, ругатвльство. Древние комики, для увеселения зрителей, выводили на сцену лицо в роде наших паяцов и заставляли их потчивать друг друга грубыми остротами. Федр указывает здесь на прежний свой разговор с Сократом р. 228—С.