Беспризорница для бандита. Дима Льевич
Что же вы все такие скрытные-то, а? Нельзя ж так! Мне же интересно…
Я вдруг вспомнила про блокнот, который мужчина выдернул у меня из рук вчера вечером. В нем точно есть что-то личное, прям личное-личное, иначе он бы так о нем не беспокоился. Больше чем обо мне. Уже направилась к его комнате, в которой уже была, видела там все, но остановилась, не в силах коснуться ручки.
– Так неправильно. Я не воровка! И если я хочу доказать ему это, чтобы выбраться отсюда, то нельзя шариться по его вещам и уж тем более заходить в его комнату без разрешения, – отчитала саму себя, да так что аж на носочки встала и сжала кулаки.
Я не знаю, какое это ощущение, когда тебя ругают те, на кого тебе не плевать, как, например, на воспитателя. Как ругали бы меня родители… Если б я их помнила и знала. Но мне не так повезло в этой жизни. Многие, кого я знаю, так жалуются, что родители были злыми, обижали их, чего-то не позволяя, ставя всякие ограничения и выводя рамки, в которых им, детям, следует существовать до тех пор, пока они не вырастут и не будут уже сами отвечать за свою жизнь. А мне бы хоть разок ощутить тепло маминого прикосновения; громкий и пугающий бас папиного голоса, когда я где-то нашкодничаю… Плевать как, только бы они были. Нет, я давно привыкла справляться одна, но иногда мне снятся сны, будто родители держат меня за руку, ведут куда-то, и вроде бы все хорошо, но потом они отпускают меня и уходят куда-то вдаль. А мне остаются одни лишь образы. И непонятно откуда взявшаяся боль, такая тупая, ноющая боль утраты и одиночества.
А теперь еще эта нелепая ситуация, будто мне совсем скучно живется!
– Ты хочешь, чтобы я тут убралась? Ну и что, что я тут? Я и в детдоме убиралась по графику очереди, и готовила часто. Что там, что здесь – без разницы. Лишь бы кормили хотя бы не били…
И только я успела это сказать, как до меня дошло, что я, пока ходила по дому и переступала через кучки разбросанных вещей, оставленных вчера теми горе-ворами, сама не заметила, как постепенно разложила почти все сброшенное с полок по своим местам. Офигевая от происходящего, оборачиваюсь и понимаю, что практически убрала всю гостиную и две комнаты. И даже не понимаю почему, но мне нравится, как теперь выглядит этот дом, и даже самой хочется, чтобы все здесь было в порядке. В моей жизни его никогда особого не было, но хотя бы койку в детдоме и личный шкаф я всегда содержала в идеальном виде – это приятно в первую очередь для меня.
Да и вообще, ничего плохого нет в том, чтобы немного загладить свою вину за попытку ограбления (хотя ограбила не я, но была с ними) и приготовить мужчине ужин.
– Хватит уже все это повторять, дурочка! – успокаиваю саму себя, заканчивая подметать пол, отряхиваю руки и направляюсь в кладовую смотреть, что из продуктов у него есть и что из имеющегося можно интересного сварганить.
Открываю старую скрипучую дверь, нащупываю на внутренней стене выключатель, и, как только вспыхивает свет, ахаю от такого удивления, какого еще в жизни не испытывала.
– Ну ни фига ж себе! – присвистываю и прикрываю