Лебединое. Катерина Достоевская
не освободит ее – хрупкую, растерянную…
Шепот в стороне сбил ее. Лайвли пошатнулась, но быстро поменяла позицию и продолжила номер. Композиция набирала силу. Криста старалась успевать, не теряя при этом плавности движений. С небольшой заминкой, но ей удалось войти в ритм и отпустить себя. Все вокруг затихло, остались только музыка и танцующая балерина. Мелодия зашла на новый виток – Крис уже задержалась на сцене дольше остальных. Это что-то, да значило! Что-то…
– Достаточно.
Даже пианист был разочарован тем, что ему не дали закончить.
Лайвли с привычной плавностью опустилась на стопы и только тогда подняла взгляд на Прайда. Он казался непроницаемым.
Доминик не выдержал и ухватил его за руку.
– Сол, если так будет продолжаться, я сам на тебя сорвусь.
– Я все увидел, – повторил постановщик. – Следующая, пожалуйста.
Решимость окончательно покинула Лайвли. После стольких похвал и успешных ролей ей трудно было поверить в свой провал.
– Можно попробовать еще? – Крис сцепила пальцы и умоляюще взглянула на Перуччо, но тот уже объявил новую танцовщицу. Ничего не оставалось, как сойти со сцены, сохраняя остатки достоинства.
Будто оглушенная, Лайвли направилась к выходу в полном молчании, не заметив, как постановщик провожал ее взглядом.
***
На следующее утро танцоры с небывалым оживлением высматривали распорядителя с заветным списком в руках. Лайвли, по своему обыкновению, сидела в стороне и тихонько напевала любимую мелодию, поочередно меняя позиции рук – просто чтобы занять время. Вчерашний кастинг едва дал ей уснуть.
Крис всегда задерживалась в тренировочном зале куда дольше остальных, вся ее жизнь была посвящена балету. Это не казалось удивительным, при том, что оба ее родителя тоже были танцорами. Девушки из труппы не решались подходить к ней, опасаясь в последний момент разделить ее неудачу. Некоторые злорадствовали, но большинство сохраняло нейтралитет.
– Списки несут, – одна из балерин дернула свою подругу, и вся толпа устремилась к доске объявлений.
Лайвли не слышала их. Она продолжала напевать, и раскрыла глаза лишь когда на нее упала чужая тень. Это был постановщик.
Балерина поспешно встала, подняла на него взгляд. Терять было уже нечего.
– Добрый день, мистер Прайд.
– Поздравляю, – произнес он, кивнув.
Крис замешкалась.
– О чем вы?
Послышался шум, и оба повернули головы к толпе. Большинство танцоров в свою очередь буравило взглядом Лайвли.
Не вполне понимая, что происходит, балерина приблизилась к доске объявлений. Труппа расступилась, освобождая ей дорогу, и вскоре она, словно в замедленной съемке приблизившись к списку, увидела свое имя во главе остальных.
Одетта/Одиллия – Кристалия Лайвли.
Она не верила своему счастью. Широко улыбаясь, вся сияя, она подлетела к постановщику.
– Спасибо, мистер Прайд!
– Не спеши благодарить