Канашибари 1. Пока не погаснет последний фонарь. Ангелина Шэн
ты же так хотела узнать, где мы. Или предпочтешь и дальше слоняться по развалинам?
– Нет. Конечно нет. Пойдем, – непривычно тихо ответила Минори и схватила мою ладонь.
За нами двинулась молодая пара, и женщина, немного помешкав, тоже пошла к дверям.
Как только все мы оказались в темноте, сёдзи закрылись, отрезав нас от света, и мы оказались в таком мраке, что я не могла разглядеть даже своих рук.
Я, хоть и намеревалась выяснить у незнакомца, что ему было известно, застыла от неожиданности. Страха я еще не чувствовала, но тревога уже бежала по моим венам. Рядом часто задышала Минори, всхлипнула незнакомая девушка. Но никто не произнес ни слова.
Вспыхнул свет, и через пару мгновений я поняла, что это был напольный фонарь из синей бумаги. Мы очутились в островке его зловещего голубоватого света.
Единственным, что я увидела помимо фонаря, был старинный трехструнный сямисэн[8]. Дальше освещенного пятачка ничего разглядеть не получилось, но мне показалось, что погруженное во тьму пространство гораздо больше одной простой комнаты… И я вдруг поняла, что свет от бумажного фонаря падал не на устилающие пол плетенные татами[9], а на голый камень.
Легкий ветер, сырость… Не веря собственным глазам, я, присев на корточки, провела рукой по каменному полу. И похолодела.
Это был не пол. Я пригляделась, насколько позволял скудный свет единственного фонаря, и поняла: это действительно был камень. Как будто бы мы стояли в горах или на валунах у берега реки.
Я ощутила на себе взгляд и, подняв голову, поняла, что пришедший последним невозмутимый парень беззастенчиво наблюдал за мной и даже не попытался отвести глаза. Преодолевая дискомфорт, я продолжила эту игру в гляделки, но тут в тишине раздался голос, и я, поднявшись на ноги, посмотрела по сторонам, чтобы увидеть говорящего.
– Добро пожаловать! Сейчас вы станете героями нового кайдана!
Голос звучал из ниоткуда и отовсюду одновременно. Искаженный, словно размноженный эхом, он казался нереальным. Даже зловещим. В нем не было искусственности, как у компьютерного голоса, но… не было и чего-то человеческого.
– После сотворения мира Аматэрасу[10] и Цукиёми[11] стали править на небе, а Сусаноо[12] – на море. Сусаноо, младший из триады великих божеств, был подобен шторму, которым мог повелевать. Пренебрегая своими обязанностями, он насылал на сушу и море несчастья, строил козни другим божествам. Ничего удивительного, что терпение богов иссякло и они решили изгнать Сусаноо в Ёми[13], Страну желтых вод – царство мертвых.
Сусаноо отправился в небесное царство Аматэрасу – Такамагахару[14]. Богиня солнца хорошо знала брата и его непредсказуемый характер, а потому стала готовиться к войне. Но вместо того, чтобы напасть, Сусаноо лишь умолял о прощении – и получил его. Однако прошло время, и, несмотря на обещания не совершать прежних ошибок, Сусаноо серьезно оскорбил
Сямисэн (三味線) – традиционный японский трехструнный щипковый музыкальный инструмент с безладовым грифом и небольшим корпусом, общей длиной около 100 см.
Татами (畳) – маты из плетеного тростника, которыми в Японии застилают полы домов традиционного типа.
Аматэрасу, Аматэрасу о-миками (天照大御神) – дословно «великая священная богиня, сияющая на небе»; богиня Солнца, главное божество в синтоизме.
Цукиёми (月読) – в синтоизме бог луны, управляющий ночью, приливами и отливами.
Сусаноо, или Сусаноо Микото (須佐之男命), – в синтоизме бог ветра, штормов и моря.
Ёми, или Ёми но куни (/黄泉の国), – дословно «Страна желтых вод»; страна мертвых в японской мифологии.
Такамагахара (高天原) – дословно «Равнина высокого неба»; в синтоизме – небесный мир, где обитают божества ками.