Матабар. Кирилл Клеванский
стали проводниками для первых людей, спустившихся с деревьев. Почему именно с деревьев – не знал даже дедушка.
Люди начали учиться у зверей-духов, а в последствии приняли имя – Матабар. Они жили в горах. В горах, которые Арди знал под именем Алькада.
– Пап.
– Да? – прогудел отец.
Арди посмотрел в отражение ручья. Отец носил почти квадратные черты лица с массивной нижней челюстью и высоким лбом. Мама говорила, что страшнее его папы может быть разве что бизон, родившийся от двух братьев. Арди никак не понимал, как вообще кто-то может родиться от двух братьев, чем вызывал всеобщий смех.
– А с мамой все будет в порядке?
Отец, опустившись на корточки, сидел рядом и тоже что-то рисовал. Совсем не веткой, а огромной палкой. Такой Арди целый день мог бы изображать из себя рыцаря древнего королевства Эктас, про которое так часто ему рассказывал дедушка.
Папа был большим.
Мама говорила, что так кажется каждому ребенку, но, во-первых, Арди уже давно не был ребенком, а во-вторых – он все равно не знал никого другого своего возраста. Так что, наверное, мама шутила. Потому как входя в дом отец всегда пригибался, чтобы не задеть головой дверной проем. Он мог одной ладонью взять кувшин с молоком не держа последнего за рукоять.
Или еще – Арди на отцовских плечах чувствовал себя даже удобнее, чем на единственном целом кресле в их доме. Оно располагалась в гостиной около того самого камина. А еще, Арди только сейчас это понял, он никогда не боялся отца, в отличии от того же дедушки.
Не боялся ни острых папиных зрачков, ни длинных клыков, ни странного цвета глаз и слишком густых волос на теле, больше напоминающих шерсть. Папа много и часто брился, но это не особо помогало.
– Твой дедушка позаботиться об этом, – ответил папа.
И Арди сразу поверил. Конечно позаботиться. Их с отцом выставили из дома, стоило только отойти каким-то там водам. А еще мама кричала. Арди старался не плакать. Мама и дедушка не любили, когда Арди плакал. Они не показывали виду, но мальчик чувствовал, что плакать нельзя.
А вот папа…
– Лучше?
Арди кивнул и вытер запястьем остатки мокрых дорожек на глазах. Он видел в волнах ряби на поверхности ручья отражение своего лица. Покрасневшие глаза, чуть опухшие ноздри и щеки.
– Лучше, – кивнул мальчик.
Отец улыбнулся, демонстрируя ровный ряд чуть желтоватых зубов с двумя длинными клыками, правый из которых казался немного короче. Отец никогда не рассказывал, где сломал его, так что у воображения мальчика имелся неиссякаемый источник для фантазий.
Может отец пытался побороть горную пуму? Или дрался с медведем еще до того, как на свет появился сам Арди? Или соревновался с кабанами – кто первым повалит молодую березу?
Папа бы справился.
Мама все время жаловалась, что из ткани и шкур, которые уходят на одежду отца, можно было бы одеть нескольких клиентов из по-сел-ка. Чудное слово. Арди надеялся что и место было ему под стать. Таинственное