Держись правой стороны!. Вячеслав Катанаев
потёр виски, где остались следы контактов лингвамашины, и двинулся по коридору в свой рабочий кабинет. Несмотря на солнечную сторону оборота станции, чьи лучи били сквозь обзорные иллюминаторы, Станция была ярко освещена. От подножных фонарей, пробивающихся сквозь кабели и решётки фальшпола, настенных указательных, до мощных потолочных светодиодных ламп. Бросив взгляд в иллюминатор, Даниэл увидел накатывающую закатную Землю, с необычно чётким разделением света и темноты. Хоть Даниэл и не первый раз видел этот вид, но удержаться от того, чтобы не полюбоваться, он не мог. Опершись о край иллюминатора, и уткнувшись лбом в плексиглас внутреннего стекла, он пытался разглядеть внизу города. Судя по очертаниям материков, Станция проходила сейчас над Тихим океаном, где если что и могло светить так сильно, чтобы это было видно на орбите, то только Большая Экваторная Рифовая Лаборатория, БЭРЛ, мощное инженерное и научное сооружение, изучающее и воссоздающее коралловые рифы. Но как ни пытался, Даниэл ничего не видел, только рябь и игру солнца на поверхности огромной массы воды.
Резко прозвенел зуммер системы оперативной бдительности на «смотрителе». Это значило, что Даниэл слишком надолго задержался в коридоре. На Станции был чёткий распорядок дня. Время похода к лингвамашине истекло, и «смотритель» поспешил об этом напомнить. Игнорировать его не стоило, так как после нескольких предупреждающих «смотритель» посылал сигнал в бортовой компьютер контроля деятельности сотрудников. А Даниэл и так был слишком частым участником ежедневных сводок.
Он вздохнул, оторвался от иллюминатора и пошёл дальше. Не слишком торопясь, чтоб подольше побыть наедине, но и не совсем медленно. Ему не хотелось, чтобы «смотритель» опять сработал. Он миновал служебный коридор, пошли рабочие сектора, с мастерскими, приборными, ремонтными отделами. Свернув в соседний коридор, следуя строго по чёрной инженерной линии на полу, Даниэл вышел на приграничные территории Станции. Здесь проходила номинальная граница Европейского и Африканского Сегментов Станции, в одном из многочисленных соединительных коридоров. Для того, чтобы сотрудники сразу понимали, где они находятся, стены, пол и потолок Европейского Сегмента был в основном окрашены в голубые цвета, резко контрастирующие с красными цветами Африканского. В начале постройки Африканского Сегмента случился международный скандал, когда стены стали монтировать из блоков с чёрной и коричневой окраской. В основном возмутились жители Североамериканских Штатов, и подрядчики срочно сменили расцветку на утверждённый срочной резолюцией в полимате красный и оранжевый. Даниэл часто сочувствовал сотрудникам Африканского Сегмента, представляя, как этот цвет изо дня в день раздражает глаза, окружая тебя со всех сторон.
Он шёл по правой стороне, когда заметил на африканской стороне работников-инженеров. Они монтировали новую панель. Даниэл молча миновал их, так как разговаривать и даже смотреть друг на друга сотрудникам разных секторов не рекомендовалось полиматом. Иногда из-за косого