Перегоревшая. Лиа Вампи
слова. Учитель Мун была восхищена тем, что я начала делать успехи, но я всё равно снова налегла на учебник, мучая свой мозг адскими транскрипциями. Я бы лучше китайский изучала в таком темпе, чем английский – если язык соседней с нами страны был для меня ещё более-менее, то английский меня порой доводил до истерики.
– Ты молодец, Хван Хэджин, но мой тебе совет – если хочешь повысить свой навык понимания, посмотри диснеевские мультики на языке оригинала. Хорошо? – Учительница белозубо мне улыбнулась, и я глубоко поклонилась. Учитель Мун единственная, что не вызывала у меня раздражения или скуку – молодая и перспективная, она внушала доверие, хотя ребята постарше поговаривали, что она та ещё стерва, если ты не делаешь успехи по её предмету.
Домой я направлялась достаточно медленно – за то время, что я натягивала лёгкую куртку и застёгивала сапоги, Бокхё успел бы выкурить целую сигарету. Пропустив автобус, чуть запахнула куртку и пошла по направлению к своему дому. На телефон бесконечно приходили сообщения с разных бесед в KakaoTalk – говорили, где и в каких местах пройдут вечеринки с алкоголем и веществами. Мне стало противно. Я не хотела в который раз получить от матери, не хотела снова искать вещества в своём напитке. Впервые в жизни мне хотелось банального покоя – чтобы ничто не раздражало, чтобы всё было спокойно и тихо.
По дороге я зашла в магазин, купив на деньги, что оставались в школьном рюкзаке, мармелада и газировки. До сих пор было предельно светло, и мне хотелось, чтобы тьма сегодня отступила как от Земли, так и от меня самой. Хотелось чего-то доброго, хорошего, меня затошнило впервые от этого образа жизни, которого я придерживалась: в школе вполне себе тихая ученица, дружащая с парнями постарше, а вне школы я могу наплевать на всё: на приличия, на традиции, на собственных родителей, которые, как до меня потом дошло, просто волновались и заботились обо мне. На тот момент я не была достойна их заботы, их внимания и ласки. Наверно, правильно я сделала в восемнадцать лет – просто собрала свои вещи и уехала жить к Энлэю, как бы мама меня ни удерживала. Зато мозг встал на место и научил ценить родителей.
Газировка пшикнула, пена чуть собралась у крышки. Я осторожно открутила её и сделала глоток газированной жидкости со вкусом вишни, чуть прикрывая глаза, потому что это практически первое, что попало в мой организм за весь день. В следующую секунду я бы подавилась, если бы не проглотила напиток.
В то время как я маялась с бутылкой, ко мне успел подъехать знакомый красный мотоцикл. Первым, что я заметила, были чёрные кроссовки, шнурки от которых болтались на ветру. Потом – светлые синие джинсы с ремешком, на котором красовались металлические вставки, и наглухо застёгнутая кожаная куртка. Я задохнулась, стоило мне только пройтись глазами по знакомому лицу, что врезалось в память своей красотой и необычностью, а когда он чуть поправил тёмные вихры волос, мои колени подкосились.
Передо мной, восседая на мотоцикле, был Чжан Энлэй. Тот парень, что вчера находился