Перегоревшая. Лиа Вампи
Остальные так не нервничали, как нервничала я. Парочка девочек даже перешёптывалась, раз за разом подавляя смешки. Мне же было не смешно – нервы шипами розы залезали под кожу, старались достать до внутренностей, а потом выходили из тела, заставляя крохотные капли крови течь из маленьких дырочек.
Но неизбежное, то, чего действительно хотелось избежать, всё же наступило. Оно появилось внезапно, заставило меня почти что упасть на колени, почти что выронить букет и раскрыть в недоумении рот.
Судьба слишком сильно любит шутить надо мной. И в этот раз её каламбур был убийственным в своей нелепости.
Ручка двери дёрнулась, потом показался проём, в котором стояло два человека. Первым был наш директор – мужчина в самом расцвете сил, всего за сорок, имевший уже двух дочерей и пивное брюшко в придачу. Мы не боялись его, нет, мужчина хоть и ругал порой, но не повышал голоса. Его спутник… а что говорить про его спутника?
Я его описывала уже слишком часто: в моём воображении он занимал место рядом с мной, на мотоцикле, улыбался, показывая игривую ямочку на щеке. Моё сердце перевернулось, застучав с утроенной силой, когда я заметила недоумение в его глазах. Он не понимал, что я тут делаю с букетом ромашек, почему у меня такой вид, будто я сейчас упаду в обморок. Передо мной стоял чёртов Чжан Энлэй, перекрывая одним своим видом доступ к кислороду. Я не могла дышать при виде него, хотелось спрятать глаза и задаться вопросом, сколько ему на самом деле лет, почему он мне ничего не сказал, что он работает медиком, точно ли он студент. Язык запал куда-то в горло, когда один из парней подтолкнул меня к Энлэю, шепча что-то в духе «да не бойся ты».
Да я не боялась, меня тошнило от волнения. Я знала этого мужчину, что стоял напротив, знала, что он умел мило общаться с девушками и каждый день нашего общения сыпал флиртом вперемешку с милыми шутками. Он сейчас смог сдержаться, больше не показать ни единой эмоции, только улыбнулся, скрывая ямочку на щеке, я же неловко опустила глаза.
– Это в…вам. – Я не смогла посмотреть ему в глаза, просто впихнула в руки букет, уже порядком помятый, но хранящий следы былой свежести. – Удачи на новой работе.
– Спасибо, ученица Хван. – Конечно же, ради приличия он скосил глаза на вышитое на нагрудном кармане имя, чтобы никто ничего не понял. Чтобы все подумали, что мы просто случайные люди, оказавшиеся в случайное время в случайном месте. Я чувствовала себя ужасно. Казалось, что все сосуды потихоньку вынимали из кончиков пальцев, поэтому они покалывали, заставляли кисти сжиматься в кулаки и дышать через раз, еле-еле, дабы притвориться воздухом, таким невидимым, таким неслышимым.
Дура.
Какая же я дура.
Так смешно на мгновение стало. Я, чёрт побери, ядарила Энлэю ромашки, символ невинности и чистоты, когда сама такой уж тем более не была. От этого хотелось засмеяться громко-громко, не натужно, а натурально, прикрывая рот рукой, и упасть от тошнотворного смеха на колени. Я да невинная? Это же оксюморон!
– Ученица