Медведь Нанди. Андрей Сморчков
общин вызывает спорные рефлексии о формировании коллективной идентичности и системе ценностей. Я надеюсь, что предстоящие исследования прольют свет на пробелы в общечеловеческих знаниях об африканских племенах и закроют возникшие у исследователей до меня вопросы.
Говоря о затеянных археологических раскопках – результатов мы достигнем, предположительно, только через несколько недель. Золотые монеты, продемонстрированные Эвелин Кларк её другом-браконьером, принадлежат местным племенам, о чём свидетельствуют индивидуальные неровности и общая грубость работы.
Пометка для статьи: необходимо исследовать влияние современных технологий и глобализации на сохранность традиционных культурных ценностей в африканских сообществах.
Бернард Хаксли, участник международной этнографической экспедиции.
Дневниковая запись от 12.05.1924
ГЛАВА 2. Мистер Хаксли обретает дом
Когда Мистер Хаксли открыл глаза, он всё ещё находился в лагере. Нормальной реакции и спокойствию мешала только одна загвоздка – лагерь был чужой. Над головой висел привязанный к потолку верёвками обугленный кусок палатки, но он остался единственным напоминанием о случившемся какое-то время назад кошмаре.
В хижине отсутствовали окна. Впрочем, и хижиной помещение назвать было тяжело – деревянный каркас обмазали глиной и обложили крышу соломой. Кроватью учёному служили шкуры убитых животных, и в столь тесном пространстве антрополог, пока спал, едва не угодил в здесь же разведённый очаг.
Учёный всмотрелся внимательнее в стены. Запах стоял не самый приятный, и причина крылась в использованном для укрепления стен коровьем навозе, перемешанном с травой и песком. Сквозь щели проникал в помещение утренний свет, заливая хижину мягкими золотистыми полосами. Плетёный соломенный мат колол спину. Там, за выходом, слабые голоса местных в отдалении пленяли внимание мужчины. Где бы Мистер Хаксли теперь не оказался, какое племя бы его сейчас не приютило – две недели исследований, холера и страшное нападение хищного животного точно не остались просто сном.
И потому вставать особенно не хотелось, да и куда? Возвращаться в таявшую угрозы реальность и бороться за жизнь в условиях дикой природы? Только одно желание побуждало мужчину ворочаться и предпринимать попытки совладать с усталостью – жажда написания статьи. Это уже не просто размытая цель, но чёткое представление финала путешествия, способное хоть как-то сгладить потрясение от пережитого ужаса.
Ныла грудная клетка – удар пришёлся как раз на неё. Гудели ноги – но только от напряжённой двухнедельной работы. А и без того частое дыхание утяжелялось из-за огня, что дополнительно провоцировало выбраться на свежий воздух.
Дверью в помещении служила занавесь из креплёных к лианам листьев. Прежде они только слегка касались друг друга, сопровождая шелестом умиротворение, но резко распахнувшая импровизированную