Смерть Отморозка. Книга Вторая. Кирилл Шелестов
сдавать! Я там вообще не при делах!
Норов остро взглянул на Анну. О его подозрениях относительно той давней истории Гаврюшкин мог узнать только от нее, другим Норов их не высказывал. Анна потупилась.
– В таком случае, как у него оказались документы? – холодно спросил Норов у Гаврюшкина.
Но Гаврюшкин вдруг осекся. На его лице, еще мгновенье назад торжествующем, неожиданно появилось виновато-испуганное выражение, будто он в запале сболтнул лишнее. Он бросил торопливый взгляд на жену, но та молчала. Молчал и Норов, ожидая ответа. Напряженная пауза тянулась не меньше минуты, пока наконец Ляля не решила прийти им на помощь.
– Ой, да мало ли как… – начала она.
– Не надо, – оборвал ее Норов.
– Только не говори, что документы слили аудиторы, – обращаясь к Анне, металлическим голосом произнес он.
Гаврюшкин беспокойно заерзал. Анна наконец подняла голову и посмотрела в лицо Норову. Сейчас ее круглые глаза были светлыми и прозрачными; в них он увидел такой страх, что сам невольно испугался. Ему вдруг расхотелось знать правду.
Уход Володи Коробейникова поставил Норова в трудное положение. Володя вел дела расчетливо, умно и умело, к тому же был отличным финансистом, тогда как сам Норов в бухгалтерии плавал. Считать деньги он не умел.
Ему позарез нужно было найти замену Володе, но среди знакомых никого подходящего он не видел, – он и Володю-то нашел почти чудом. Умные ребята еще, пожалуй, встречались, но вот с порядочными в России всегда была незадача. Агентства по персоналу приводили к нему разных претендентов, он брал трех или даже четырех, но ни один не прошел испытательного срока. Прибыль, между тем, начала падать, и Норов совсем загрустил. Пребывая в полном тупике, он все чаще вспоминал Сережу Дорошенко.
– Аудиторы не отдавали документы, – наконец медленно и с усилием выговорила Анна.
– Значит, все-таки он? – Норов ткнул пальцем в Гаврюшкина, не поворачиваясь в его сторону.
Она отчаянно замотала головой.
– Кто?
Она не ответила, только сглотнула.
– Кто, я тебя спрашиваю?! – он почти кричал.
Она смотрела на него напряженными круглыми глазами и молчала. По лицу ее разливалась бледность.
– Да я, Нор, я! – вдруг хрипло и зло выкрикнул Гаврюшкин: – Я их отдал!
– Нет, – возразила Анна очень тихо. – Это… это… я отдала документы…
– Ты?! – вытаращился на нее Норов. – Ты?!
– Я, – повторила она неслышно.
– Мамочки! – испуганно выдохнула Ляля.
Сережа прозябал в Кривом Рогу и писал Норову длинные жалостливые письма. Деньги за сахар, на которые он так рассчитывал, не принесли ему удачи; он купил на них квартиру, а оставшиеся вложил в какое-то предприятие, сулившее небывалую выгоду. Но, как водится, его кинули; он остался ни с чем, чуть ли не в долгах.
В своих посланиях Норову он пытался оправдаться за прошлое, объяснял, что не догадывался о происхождении сахара, просил прощения за то, что втянул