Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 2. Игал Халфин
очень часто игнорирует директивы партии и правительства и на деле проводит свою – антипролетарскую линию);
4. из пунктов 1. 2. 3. – необходимость чистки партии и аппаратов от перерожденцев и вообще агентуры классового врага;
5. взят темп индустриализации в последней пятилетке, нуждающийся, правда, в некоторых пополнениях: по рабочем бюджету, введению натуральной формы индивидуального обложения кулака, некоторому перераспределению нац. дохода в смысле пропорционального (сообразно доходам) участия в расходах на индустриализацию различных прослоек трудящихся, в том числе:
1. необходимо вынести борьбу с правыми и примиренцами за пределы одних резолюций и статей, т. е. признать их капиталистические взгляды к ВКП(б) и изгонять их из партии, открывая их «инкогнито» при участии рабочих масс, особенно в провинции, на крестьянской периферии, где правые и примиренцы «всегда готовы» голосовать против правых, а на деле являются укрывателями извращений партийной линии; 2. прекратить самоубийственную политику преследования левых, принципиальной, на основе воинствующего большевизма консолидации всех пролетарских революционеров в ИКП и вне ее. Эта консолидация должна совершенствоваться до того момента, когда контрреволюционный блок кулаков, нэпманов и вычищаемых бюрократов даст нам решительных бой – Вандея – под знаменами лозунгов, изготовленных правыми (обвинения ЦК в троцкизме, военно-феодальной экономии и другие) на потребу гражданской войны против пролетарской диктатуры.
Гольман презирал правых с их осторожностью и умничаньем. Поддерживая «великий перелом», он требовал от Сталина еще большей смелости и решительности: «…ведь весь вопрос в темпе, в своевременности. Потерять темп, опоздать, оказаться в хвосте событий – это значит рисковать очень многим и очень дорого заплатить за такую науку, как, например, в 1927 г. в Китае. Там с лозунгом советов опоздали в темпе на целых 3–4 месяца, в результате „хитроумной“ линии т. Бухарина, который хотел (не шутите!) „перехитрить“ все классы, „сплачивая“ их в блок в форме Гоминдана, долженствовавшего „перерасти“ в Китайские советы! Вот уже горе-диалектик! Впрочем, ближе к текущим делам». К текущим делам – то есть к новым разрывам и союзам в большевистском руководстве. С ребяческим экстремизмом Троцкого Гольман никогда не соглашался. «Политдневник», изъятый при обыске, содержал характеристику вождя оппозиции, состоящую из двух фраз: «Л. Д. Троцкий в теории и практике пролетарской революции так относится к Ленину, как Роза Люксембург к Марксу». В каком же тогда смысле Гольман оставался «троцкистом»? Было ли уместно требовать от него отказа от убеждений, связанных с этим спорным понятием? «– И вот от всех этих взглядов, частью уже принятых партией, как наиболее ярко подтвердившихся, частью еще и до сих пор называемых „контрреволюционным троцкизмом“ (надо, конечно, различать „троцкизм“ и троцкизм)