Жилец. Владимир Михайлович Скрипник
Какая-то взрослая девушка в раздельном купальнике намочила в воде носовой платок и, придерживая одной рукой мою голову, другой приложила платок к фингалу.
У девушки были мягкие, ласковые руки, а от случайного прикосновения к моему лицу ее влажного купальника у меня закружилась голова. Вокруг суетились женщины, дети – все громко обсуждали случившуюся драку, причем повода к драке никто не видел, поэтому симпатии окружающих были на моей стороне. И вдруг девушка случайно на миг прижала мою голову к своей груди и – о ужас! Я почувствовал, как мой не подававший доселе признаков жизни отросток в плавках зашевелился и стал быстро увеличиваться в размерах, норовя вырваться наружу. Во избежание позора я присел на корточки, а затем и вовсе сел на песок, поджав колени к подбородку. Женщины, подумав, что мне стало плохо всполошились. Кто-то предлагал вызвать скорую помощь, милицию, а одна женщина, узнавшая меня, предложила отвести домой или позвать мать. Ни один из этих вариантов меня никак не устраивал.
– Не надо милицию и скорую не надо мне уже нормально. Я быстро встал и побежал к воде, зайдя по пояс, долго умывался, пригоршнями лил воду на голову, пока прохлада не успокоила мой организм. Толпа потихоньку рассосалась, но Ленька и ребята, которые недавно избивали меня, стояли невдалеке, что-то обсуждали и временами посматривали в мою сторону. Наконец окончательно успокоенный я вышел из воды. Постояв немного в раздумье, я не спеша направился в сторону ребят. От неожиданности они притихли и застыли в растерянности.
Подойдя к Леньке, я молча протянул правую руку. Помедлив, Ленька молча ее пожал.
Ребята зашумели. Завязался разговор ни о чем, все что-то спрашивали, что-то предлагали. Такое радушие от парней я испытал впервые и это мне понравилось. Потом все вместе плавали, опять играли «в дурачка», о чем-то разговаривали, шутили, смеялись. Неожиданно для себя я стал центром компании. Перед тем как разойтись по домам, договорились встретиться вечером в парке. Вспомнив про вечерний поход на глей, я отказался и пообещал прийти завтра утром на ставок, на том и расстались.
На подходе к бараку я увидел стоявшую у двери мать. Она с тревогой всматривалась в мое лицо, судя по всему, уже знала о драке. «Сейчас начнется! – с досадой подумал я, – жрать охота, а она будет нотации читать».
– Саша, что случилось? Кто это тебя так? Я сейчас пойду к их родителям, так же можно без глаза оставить. И губа! Что они с тобой сделали?
На глазах у мамы появились слезы.
– Да ладно, мать, хватит причитать! – грубо прервал ее я, – пойдем домой, я есть хочу!
И обойдя ее, направился в сторону двери. Мама вытерла платком глаза, грустно посмотрела мне вслед: «А я и не заметила, когда он вырос, вот уже и грубить начал.»
Вечером я поднялся на глей, по пути зашел на автобусную остановку с намерением встретить Давида и помочь ему подняться наверх. На остановке, кроме бабки с ведром семечек, никого не было. Я подошел к столбу с расписанием, торгующая семечками бабка