Жизнь и удивительные приключения Робинзона Крузо. Даниэль Дефо
бухточку под вечер, решив, когда смеркнется, вплавь добраться до берега и осмотреться. Однако, едва стемнело, мы услышали такие ужасные звуки, издаваемые какими-то дикими зверями неизвестной породы, что мой бедный мальчик чуть не умер от страха и начал меня умолять не сходить на берег до наступления дня.
– Хорошо, Ксури, – сказал я ему, – я не пойду сейчас, но, может быть, днем мы увидим людей, которые окажутся еще злее львов.
– Тогда мы выстрелим в них из ружья, – сказал Ксури со смехом, – чтоб сделать их бежать далеко.
Так Ксури научился говорить по-английски, навещая нас – товарищей по неволе. Впрочем, я был очень доволен решительностью этого ребенка, а для поддержки дал ему выпить глоток из бутылки, находившейся в ящике нашего бывшего хозяина. Совет Ксури, однако же, был хорош, и я ему последовал. Мы бросили наш маленький якорь и продремали всю ночь. Я говорю «продремали» потому, что мы не спали, ибо в течение двух-трех часов видели каких-то огромных зверей, сами не знали каких: они подходили к берегу и бросались в воду, барахтаясь и моясь в ней, как будто чтобы освежиться, – они выли и ревели так ужасно, что я, по правде сказать, никогда не слыхал ничего подобного.
Ксури сильно перепугался, да и я тоже, но мы оба еще больше испугались, когда услышали, что один из этих огромных зверей плывет к нашему баркасу. Мы не могли его видеть, но, судя по дыханию, могли предполагать, что это свирепый зверь чудовищной величины. Ксури утверждал, что то был лев, и это вполне возможно. Помню только одно: бедный ребенок просил меня сняться с якоря и уплыть.
– Нет, Ксури, – возразил я, – нам стоит только при помощи буя вытянуть наш канат и выйти в море, звери слишком далеко не погонятся за нами.
Едва я успел договорить, как увидел его: он был от нас лишь на расстоянии двух весел. Я на миг застыл. Однако, опомнившись, схватил в каюте ружье и выстрелил в зверя, он закрутился и поплыл к берегу.
Невозможно описать тот ужасный шум, страшные рыки и вой, которые поднялись на берегу и в глубине при треске, произведенном моим ружьем. Я могу предположить, что тамошние звери прежде никогда не слышали ничего подобного. Это убедило меня в том, что нам нельзя причаливать к берегу ночью, и опасно, видимо, рисковать и днем, потому что попасть в руки каким-нибудь дикарям для нас столь же ужасно, как и попасться в когти львов и тигров. По крайней мере, мы одинаково страшились того и другого.
Как бы то ни было, нам необходимо было искать место, где можно было бы запастись пресной водой, у нас не оставалось ее ни капли. Но когда? Как? Вот в чем вопрос. Ксури сказал, что если я ему позволю сойти на берег с кувшином, он постарается отыскать воду и принести мне. Я его спросил, зачем идти на берег ему, не лучше ли остаться в шлюпке, а мне отправиться на поиск? Но ребенок ответил мне с такой сердечностью, что с тех пор я навсе гда его полюбил:
– Если дикий люди придешь, он съест меня, вы бежать.
– Хорошо,