Глубинная почта. Аркадий Застырец

      В подножье ночи со свету скользя,

      Земные луны скоры и упруги…

      Но отчего-то, братия и други,

      Не верится, что вспять уже нельзя

      И нет пути в теней подсенный ход

      Из улицы на белый берег моря,

      Хотя бы молча или только вторя

      Всему, что умирающий народ

      Поёт и говорит, в прилежном хлопке

      Сосредоточив прямо на себе

      Божественное, забранное в скобки

      Неподлежанье сказанной судьбе.

      Не верится, что век необратим,

      А верится, что всё ещё возможно —

      Войти во двор, ступая осторожно,

      И разглядеть над кровлей зимний дым.

      В высокой прохладе надмирной дороги

      Поджав перепончато-алые ноги

      И в ночь отметелив летающий лёд,

      Сестра моя Чайка по небу идёт…

      Сестра моя Чайка, без нижнего толка

      Забывшая землю во сне богомолка,

      На воздухе лёжа, уже не спешит

      Высматривать, кто там в воде мельтешит.

      Не мечется страстно и не выбирает —

      Сестра моя Чайка, живя, умирает

      И даже, возможно, к нечаянью зла,

      Жива – потому что уже умерла.

      Мы с тобою наверное братья по крови

      В этой нашей извечно вечерней поре,

      Вдоль речного пути колоколец коровий,

      Промывающий слух деревенской дыре.

      Как бы ты ни качал языком величаво —

      Страшновато представить в излучине лет,

      Из какого кривого, помятого сплава

      Мы с тобою случайно явились на свет.

      Нас мотает свирепой эпохи походка

      И бесцельных ударов уродливый счёт,

      Навсегда под ногами затоплена лодка

      И по стрежню подвыпивший жихарь плывёт.

      Медяки обречённые в рваном кармане,

      Мы идём и гудим, а когда упадём —

      Растворимся в болоте и, видимо, станем…

      Паром, что ли… А чем же ещё? Серебром?

      Милые девушки за пятьдесят,

      С лицами в кадре щенков и котят,

      Что вам сердца напоследок велят?

      Что вам потёртые складки?

      В белом Египте, голубящем прах,

      В Турции с алым цветком на руках,

      Юные, свежие в паточных снах

      Влажной рассветной палатки…

      Вижу по серым усталым глазам:

      Было да сплыло, открылся сезам —

      Да и захлопнулся, по тормозам

      После серебряной свадьбы!

      Как же вы так пережили семью?

      Где обронили зеницу свою?

      «Гетеро. Выросли. Да. Не курю».

      Встретить бы, жить бы, понять бы…

      Милые девушки за пятьдесят

      В провинциальной прихожей висят —

      Глупо, неистово, пошло, подряд,

      За пять