Исповедь игромана. Валерий Вячеславович Копанев
всего этого! Не ограничивайте себя, ведь жизнь нам дана один раз. Так проживем же ее счастливо, отдыхая и развлекаясь в атмосфере праздника! Неужели что-то может быть лучше? Здесь вас не потревожит ни политика, ни экономика, ни быт – здесь вы в безопасности. Что мы готовы вам предложить? Да все, что вашей душеньке угодно! Совет один, простой, как все великие истины: потребляйте, потребляйте и еще раз потребляйте, господа хорошие! В этом и есть смысл жизни, тот самый, который вы мучительно долго искали. Чем больше потребите, тем больше возьмете от жизни! Вперед, смелей!»
Когда какофония людских речей и музыкальных жанров сменилась уличным шумом, я переспросил:
– Алин, чем все-таки моя история близка тебе?
После долгой паузы она отозвалась каким-то отрешенным голосом:
– Да увидела кое-что общее, вот и сказала так. Не бери себе лишнего в голову, Панда.
Мое намерение потерпело неудачу – оставшуюся часть короткой прогулки моя чернокудрая попутчица пребывала в задумчивости и для видимости диалога сетовала на атрибуты поздней осени. Но я не ощущал и малейшей досады: мне было приятно наблюдать за тем, как холодный ветер трепал ее локоны, как она уже по-настоящему обиженно надувала губы, хмурила брови. Вместе с тем мои глаза не находили в ее лице раздраженности или злости – в нем я видел все ту же усталость. Ее вид снова вызывал во мне те нежные чувства, что я испытывал на нашей первой встрече. Разница была лишь в том, что я не улавливал в ней каких-то знакомых литературных образов, не строил каких-то иллюзий… разве что просто хотел, чтобы наша прогулка, пусть немногословная, длилась дольше, чем пять минут.
Напоследок, стоя недалеко от поста охраны, откуда за массивными воротами просматривалось огромное, почему-то не менее стильное, чем сам торговый центр, здание суда, мы обменялись мобильными номерами и договорились держать связь.
Обыкновенная формальность, подумалось мне по дороге домой, дружеский жест, не более. Какая могла установиться взаимосвязь у меня с молодой, красивой, рассудительной, а главное, замужней девушкой? Популярная, провокационная поговорка: «Парень – не стенка, можно подвинуть», которую при случае любил ввернуть кто-нибудь из моего близкого круга, мало того что была тут несообразной, поскольку стенкой являлся не парень, а целый муж, так еще противоречила моим принципам, если не сказать – всей моей натуре.
С другой стороны, уже дома я поймал себя на мысли, что, во-первых, толком ничего не узнал о своей собеседнице, во-вторых, за разговорами начисто забыл утолить свое первоначальное любопытство, удовольствовавшись фразами: «А что тут такого?.. мы в одном клане… люблю общаться…» Ощущение недосказанности побуждало меня анализировать, прикидывать, дорисовывать: «Что ее роднит с моим рассказом? Дело в неоднозначной семейной жизни Тани? Или есть какая-то особенная связь между тем, что Алина работает в судебном архиве, и тем, что муж Тани – судья? А может, Алина познакомилась