Интраэлика. Георгий Викторович Протопопов
устало провел рукой по лицу, при этом влажно хлюпнув губой.
– Боже ж мой, боже ж мой, – сказал он. – Я ценю ваше рвение, ваш задор. Но и вы должны понять, что так дела не делаются.
И он действительно был похож сейчас на мудрого взрослого, утомленного детскими шалостями. Не знаю, как остальным, а мне даже стало немножечко совестно.
– Вы должны знать, что миссия нам предстоит весьма непростая. Она требует тщательной, обстоятельной подготовки, и мы не имеем права на ошибку. Взгляды всего человечества прикованы к нам.
И он сам на секунду приковал всех своим жутковатым взглядом.
– Из вас всех, – продолжил он, – наверное, только Провернулл это всецело понимает. Привет, Нулл. Здорово ты вчера сказал, конечно.
– Да, он такой, – согласились все. – Этот парень просто что-то.
– Ладно, расходимся. В конце концов, мы только приехали, нам всем не мешает отдохнуть с дороги. Все экскурсии отложим на завтра. Элемент неожиданности все еще на нашей стороне.
Может быть, у каждого и было свое мнение на этот счет, но спорить никто не стал. Субординация, понимаешь. Да и просто по-человечески стало вдруг как-то жаль нашего командира. Это было одно из его врожденных свойств: иногда он вызывал жалость.
– Статус, – обратился он ко мне, когда все вставали со своих мест. – Я вздремну, пожалуй. Покажи, где можно устроиться, и на сегодня свободен.
– Конечно.
Часть командного шатра была отгорожена под его личные апартаменты, и выполнены они были с подобающим его положению размахом, – я специально за этим проследил. Не барокко, но где-то близко. Однако Затрапезно все равно поморщился, когда я провел его за полог, и это заставило меня нахмуриться и спешно оглядеть помещение: что я упустил? Что, кровать под балдахином недостаточно широка? Я же говорил этим подготовщикам! Заказывайте самое лучшее! В городе же есть прекрасные мебельные салоны, и, пока не сомкнулось кольцо осады, с ними еще не поздно связаться.
– Ох, – вздохнул Затрапезно. – Хватило бы простой циновки. Балуете вы меня.
Иногда он бывал похож на человека и, в контексте всего остального, это пугало еще больше.
Когда я вышел на улицу, оказалось, что не все еще разошлись. Небольшая группа стояла прямо на обочине широкого тракта, и я подошел к ним. Кое-кого из этих людей я знал по нашему совместному морскому путешествию, с кем-то познакомился только сегодня.
– О, вот и наш горемыка! – воскликнула Эскапада, завидев меня. – Полюбуйся, Адъютант! Уроды! Вот Уроды!
– Как есть исключительная забота расположения для лучшего покоя? – спросил Элифалиэль.
– Да, он уснул, – отвечал я.
Эльфа, кстати, до сего дня я не знал. Выглядел он как типичный хипстер: короткие, зауженные штанишки, забавная бородка, винтажная шляпа, в общем, совсем не по-военному, но все равно как-то сразу располагал к себе. Я, правда, тогда еще не знал, что он вегетарианец, но даже когда узнал, это не вызвало во мне отвращения. Может быть, правы те, кто говорят, что в жизни надо быть терпимее. Цени ближнего не за то, что