Интраэлика. Георгий Викторович Протопопов
Эскападу он никогда не пытался подкалывать. – Вижу. А фуры-то какие у них крутые. Явно не отечественные. Шестилошадные.
– Доски, – произнес я, доставая из футляра подзорную трубу.
Изумительный белый город лежал вдали, протянувшись вдоль бухты, обрамленной многокилометровой набережной. Свой лагерь мы разбили несколько в стороне, сразу за галечным пляжем у оконечности подковообразной бухты. Лучший вид на город открывался, конечно с зеленых гор, высящихся вдали по другую сторону главного тракта, но и отсюда, с некоторой возвышенности картина открывалась просто чудесная. Очень мирная, я хочу сказать, едва ли не праздничная. Однако я посмотрел в трубу, и все встало на места.
– Ага, вот для чего доски, – сказал я.– Они забор начали строить.
– Очень интересно, – проворчала Эскапада. – Ух ты! «Все по 10»! Кому магнитик с Макгаффином?
– До хрена же леса понадобится такой городище обнести, – заметил Рилл.
– Это бизнес, мой несмышленый друг, – язвительно отозвался длиннобородый маг и волшебник Ябы, как будто все еще чем-то обиженный, брезгливо одергивая свою расшитую звездами мантию. – И очень хороший бизнес, позволю себе заметить, если ты еще не вкурил, Рилл.
– Длинная протяженность рабочих мест для хорошей позволительности имущих нанимательностей, – поддакнул Элифалиэль.
Рилл нахмурился.
– Вы сохранились где-то, что ли? – огрызнулся он, но как-то вяло. Что-то сегодня он явно был не в ударе.
Я между тем разглядывал забор, вернее, тот небольшой участок, который успели возвести. Стройка только началась, и действительно было сложно представить, как этот забор сможет окружить весь город. Но дело делается, когда делается. Установленный участок забора завесили баннерами, чтобы не портить живописный облик. На баннерах были изображены счастливые люди в окружении пасторальных пейзажей, похожие на Свидетелей Иеговы, а надписи гласили, что власти города приносят извинения за временные неудобства для жителей и гостей города. И кто-то приписал от руки: «и оккупантов». Вот это, я понимаю, чуткость.
Эскапада, кажется, потеряла интерес к нашей милой беседе. Оторвавшись от подзорной трубы, я заметил, что она вертит головой в поисках чего поинтересней, и глаза ее озорно поблескивают. В некоторой тайне даже от самого себя я ожидал повторного вопроса про планы на вечер.
– Ну так что будем делать? – спросила она наконец. Это было не совсем то, но близко.
Однако и здесь ее проигнорировали.
– Посмотрите на этот город, – без особой связи с чем-либо сказала Вера Кубизма. – Какой он самодовольный. Мне кажется.
– Он достоин уничтожения, – сказала Люба Харизма. – Если раньше все делали на века, то сейчас все одноразовое, а это значит, что никто.
– Не думает о будущем, – сказала Вера. – Такова беда всей нашей цивилизации. И поэтому ничего.
– Не жалко, – закончила мысль Люба.
– Прошлым летом их здесь кто-то здорово кинул, – шепнул мне Рилл.
– Наши сучки зрят в корень! – неожиданно яростно закричала