Радость моя. Светлана Владимировна Романова
продолжала свои речи. Я постепенно съезжала в продавленную ею яму, чувствуя, что собеседница своей массой подавляет меня.
– Я сказала – нет! И освободите, пожалуйста, мое место! – рявкнула я.
Страховщица с ненавистью посмотрела на меня, встала и ушла.
– Ну ты даешь! Вот это да! Нам она слова не дала сказать, все заплатили, а ты ее отшила! – выдохнули девчонки.
Мы продолжили обсуждать случившееся, а затем перескочили на ближайшие планы. Нам предстояло прожить вместе не один год.
Я была взбудораженной, но чрезвычайно довольной. Защитилась от этой нахрапистой обманщицы. Я смогла! Оказывается, совсем себя не знаю. Не такая я, значит, застенчивая скромница, которой себя считала. Выходит, и постоять за себя могу? Впрочем, не так уж это и удивительно. Мое детство прошло не только за книжками, но и в дворовых играх, и в столкновениях с агрессивными сверстниками, которые открыто не любили меня, хотя я давала списывать и поначалу пыталась подружиться. Мне с ними было невыносимо скучно, а я никогда не умела скрывать свои эмоции. И вдобавок носила очки. «Очкастая» – так они меня и прозвали.
В нашем классе были, конечно, и яркие девочки и мальчики, но их было наперечет. Серая масса, немного пожевав, выплюнула каждого из нас, и мы сбились в дружную стайку. Я, Иришка и Маришка, Леха и Коля чувствовали себя инопланетянами. Про нашу небольшую компанию «умников» – как презрительно нас называли – можно было сказать, как в известной цитате: «узок их круг… страшно далеки они от народа…». Преобладающее большинство «народа» было невежественным и злым. «Мы пионеры, дети рабочих». Мат-перемат, определенные темы, недоступные для понимания девочки из интеллигентной семьи.
А в университете с каждым из моих сокурсников было интересно, каждый меня привлекал. Выбор был велик, я наслаждалась активным общением в круге развитых, веселых ребят и девушек. Явных пар на первом курсе еще не появилось, но все знали, кто кому нравится, и это добавляло пикантности. Мы совершенно не пили алкоголь, но я ходила всё время словно слегка пьяная, только вместо шампанского внутри меня лопались пузырьки радости и счастья. В крови бурлил адреналиновый коктейль новизны, удовольствия, напряжения, радости. И легкой влюбленности сразу во всех.
Весь первый курс я пребывала в эйфории, как и другие студенты. Но при этом в осеннем семестре находилась и в страшном стрессе. С удивлением осознала, как же трудно учиться в МГУ. До зимней сессии не одна я была уверена, что не освою огромного объема сложной информации и провалюсь на экзаменах.
В ноябре почувствовала, что наступил переломный момент: или прорвусь, или вылечу с треском. Навалилось сразу со всех сторон. Математика была такой сложной, что я занималась ей больше, чем химией, но никак не успевала решить все задачи из длинных списков, а еще нужно было закончить практикум по неорганике, и сдать пару трудных коллоквиумов по физике, и разобраться в программировании, которое, неожиданно для себя, я упустила. Ну а самый швах был по английскому. Приближалась итоговая контрольная, а я ничего не знала. В школе учила французский