Семья для мажора. Кристина Зайцева
волосы под шапкой, застегивает верхнюю пуговицу куртки.
Месяц назад она поучаствовала в мастер-классе своего знакомого стилиста, и теперь вместо темно-русой копны волос на ее голове платиновое каре, из-за чего она похожа на опальную рок-звезду.
– Да? – оглядываюсь, пытаясь понять, где она собралась сходить.
– Ага, до завтра, – наклонившись, чмокает мою щеку.
Глядя ей вслед, немного удивленно выгибаю брови.
Сама я сходить не собираюсь. Мне еще двадцать минут трястись, и это время наедине с собой я посвящаю тому, чтобы пробраться в сумку и достать оттуда черно-белую фотографию узи.
Всего один укол.
Я ничего не почувствую.
Я уже чувствую. Легкую тошноту по утрам и присутствие в своем теле “чужого”.
Мой страх ни на секунду не унимался.
Я боюсь детей. Я вообще их вблизи почти не видела. Только издалека в колясках или на детских площадках.
Заткнись, Калинина!
Ты и дети – понятие несовместимое.
Нужно быть взрослой. Взрослый человек трезво оценивает свои возможности!
Затолкав снимок назад в сумку, пытаюсь представить, что… что сказал бы Дубцов, впечатай я в его лоб этот снимок…
– Выходите? – слышу сухой вопрос над своей головой.
– Нет, – прижимаюсь виском к стеклу.
Меня ждет пятичасовой рабочий день и праздничная красно-розовая мишура, которую сегодня придется развесить.
Глава 12
Кирилл
Горячий бульон растекается по желудку, от чего мне хочется позорно стонать.
Твою мать, я будто год горячего не ел.
– Кхм… – поперхнувшись в кулак, запиваю все это дело соком и снова принимаюсь за еду.
Пицца и ресторанные доставки – костяк моего рациона, если я вообще успеваю что-нибудь заказать. Найти толковую ремонтную бригаду, которая не будет полгода клепать мозги и выкачивать бабки, оказалось настоящим геморроем, но мы, кажется, нашли кое-что адекватное. Спасибо Тане. У нее вообще по части коммуникаций в городе связей больше, чем у нас с Барковым вместе взятых.
– Останься у меня на ночь, – предлагает бабуля, задумчиво меня разглядывая с противоположного конца обеденного стола.
Седые волосы уложены в аккуратный начес, которому она уже лет тридцать не изменяет, судя по фотографиям. На шее нитка жемчуга, в ушах тоже жемчужины.
Я ее растрепанной или не отглаженной ни разу в жизни не видел. Она бардака в одежде не терпит, да и в принципе не терпит тоже. Может из-за этого я такой дисциплинированный? Гены? Перед тем, как к ней в гости заявиться, я утюжу даже носки, а сегодня даже постригся.
– Не могу, – трясу головой. – Мне сегодня еще нужно в пару мест заехать.
– Завтра заедешь, – стоит на своем. – Отдохни. Выспись. Утро вечера мудренее.
– Не могу, – отвечаю однозначно.
В последние три дня я сплю от силы четыре часа в сутки. Мне тупо некогда.
У нас с ней уговор, и она вручила мне такую сумму денег, какую не каждый в руках держал. Правда, я предупрежден о том, что эти деньги – мое наследство, и если я их ухлопаю,