Проект «Элис». Григорий Понд
их было недостаточно. Из-за этого развились различные патологии.
– Невозможно, – снова гнет свое Митчелл. – Курица создает яйцо, а не цыпленок.
– Да? Что значит невозможно, Митчелл? И что такое норма? – парирует Виктор. – Невозможное – это то, чего человечество еще не видело никогда. А норма – это то, что повторялось на глазах у человечества достаточное количество раз, чтобы успеть к этому привыкнуть. То, что мы делаем, – происходит впервые. Мы видим это и потому знаем, что это возможно. Выпьем за это?
Виктор поднимает стакан и подносит ближе к товарищу.
– Аминь, – говорит Митчелл и бьется своим стаканом о стакан Виктора. – Слава науке.
Как только Виктор подносит стакан ко рту, телефон в его кармане издает громкий короткий писк. Виктор игнорирует его, делает глоток и только после достает мобильный из кармана. На экране фотография экранов машин, следящих за жизненными показателями проекта Двадцать Шесть/Два и сообщение от Кэтрин: «Уже скоро!»
* * *
Виктор и Митчелл уже одеты в защитные костюмы и помогают друг другу закрепить стальной пояс. Гарнитура для связи налажена, шлемы пристыкованы.
– Проверка связи, – говорит Виктор.
– Слышу, – отвечает Митчел.
– Я вас тоже слышу, – вклинивается в разговор Кэтрин, и Виктор невольно кидает в ее сторону раздраженный взгляд. В голову залетает неприглядная мысль: «Это она закрыла дверь».
Умом он понимает, что Кэтрин – прилежная ученица и во всем хорошая девочка – поступила правильно. По инструкции. Но иногда бывают моменты, когда правила надо нарушать. Это был тот случай. Если бы она не закрыла двери или хотя бы оставила Виктора внутри. Если бы сразу пустила газ…
Но она ничего из этого не сделала.
Поймав злой взгляд начальника, Кэтрин Пим плотнее сжимает губы, прочищает горло коротким покашливанием и четко говорит, согнув микрофон на своей гарнитуре ближе ко рту.
– Шевелитесь, она уже вот-вот вылупится.
Виктор глубоко вздыхает, давит приступ раздражения. Сейчас не время думать о старых обидах. К тому же, это не ее вина. Это Виктор позволил Эбби отправиться в изолятор к Двенадцатой без специальной защиты. Он был слишком беспечен. А Двенадцатая оказалась куда сильнее, чем они ожидали.
Костюм, как всегда, сидит неудобно, стесняет движения и не дает нормального обзора из-за толстого затемненного стекла. Но выбора нет. Кэтрин бдит. Без ее пропуска в инкубатор не попасть, а пропустить такое событие нельзя. Ее первый самостоятельный вдох.
Перед тем как открыть тяжелую герметичную стальную дверь с маленьким круглым окошком своей картой, Кэтрин придирчиво оглядывает ученых. Все на месте. Все так, как написано в инструкции. Но она все равно находит за что зацепиться.