Иуда. Ульяна Соболева
мышцы, и адреналин взвился в венах и запенился.
– Что тебе нужно?
– Ты!
Сказал очень нагло, и у меня дух захватило, потому что я никогда и никому не была нужна.
– Так кто такой Ростик…скажи, и я отстану.
– Точно отстанешь?
Спросила и усмехнулась.
– Б*яяядь, ты п*здец какая красивая, когда улыбаешься.
– Лжец!
Толкнула его в грудь.
– Нет. Посмотри в зеркало, малышка.
Это было не просто приятно, это было так…словно мне в сердце загнали занозы со сладким нектаром, и он растекается патокой по всему телу.
– Так кто он такой?
– И ты уйдешь и оставишь меня в покое?
– Сейчас – да.
Мне понравился ответ про только сейчас. Где-то в затылке заныло и пришла мысль, что так нельзя, и я не должна улыбаться, я не должна играть в его игры и вообще даже с ним разговаривать. Он плохой. Он очень плохой парень. И я это чувствую всем своим существом. Он не просто порочен, он даже порочно взмахивает ресницами. В нем все порочно идеально.
– Ростик – мой реабилитолог. А теперь отойди.
– Реабилитолог – это массажист? Тот, кто лапает тебя?
– Божеее! Ты обещал уйти! И ты сказал, что ты не лжец!
– Хорошо! Ухожу! Увидимся позже!
Нет! Не увидимся. Я уйду раньше, я сожру свой сотовый, я просто заболею и не приду в универ…Господи.
– Свободина, что с тобой? – навстречу вышла Лиза – моя подруга, и я облегченно выдохнула. – Ты это с кем сейчас болтала? Что за красавчик?
– Дима…Фамилию не знаю. Вчера был на занятиях в моей вечерней группе. Потом мы застряли в лифте.
– Оооо…да ты вся горишь, и глаза блестят.
– Перестань.
– Что-то уже вчера было?
– Кошмар! Ты что! Мы только познакомились!
– Ну и что. Мы живем в современном мире, детка. Секс без обязательств…Ах, да, я забыла, что тебя каждый месяц водят на проверки.
– Лиза! – я оттолкнула ее и прошла вперед, прижимая к груди папки с личными делами своих «пациентов»
– Я бы уже давно от них свалила. Ты совершеннолетняя. Ты имеешь полное право.
– Лиза…куда? К кому? Перестань. Мы уже говорили об этом. Мне никуда не деться от отца. Он найдет меня и будет еще хуже.
Глава 6
Михайлина толкнула его на стул и он послушно уселся, глядя как она в уютном домашнем платье стоит в дверях, руки подняла, волосы закалывает, а Демьян взглядом скользнул по высокой груди под цветастой тканью и судорожно сглотнул.
Девушка развернулась к шкафчикам, открыла один из них, стала на носочки, потянулась вверх, пальцы почти достали до пластиковой коробки. Инстинктивно встал со стула и легко достал коробку. Михайлина развернулась, и они вдвоем замерли, за коробку держатся. И он на мгновение сдох в ее глазах. Забарахтался жалко на их дне, цепляясь за темно синие разводы, пытаясь вынырнуть и почему-то не мог. Потому что у нее матовая сливочная кожа, потому что ее губы вблизи нежно розовые, а ресницы на кончиках светло-рыжие. И башню сносит. Срывает