Искушение. Мой непокорный пленник. Виктория Виноградова
по слогам. Этот проклятый брюнет одной фразой разбивал все мое миролюбивое благодушие. Если после ужина я подобрела настолько, что готова была ограничиться воспитательной беседой, то теперь мой решительный настрой вновь пробудился.
– О да. Сейчас мы познакомимся гора-а-аздо ближе! – надеюсь, мой голос звучал угрожающе.
– Звучит заманчиво, безымянная незнакомка, – Маркус не остался в долгу и сверкнул глазами, бросая мне вызов. Дескать, мы еще посмотрим кто кого перевоспитает.
Глава 4
Я чуть подтолкнула раба к выходу из кухни, сама взяла факел и подожгла от кухонного очага. Если сейчас дам с Маркусом слабину, то он решит, что может и дальше чувствовать себя хозяином положения, и творить все, что ему вздумается. А в моем нынешнем финансовом состоянии мне нельзя так рисковать.
Мы прошли по коридору, в котором гулял свежий вечерний ветер, проникавший из внутреннего сада и разносивший по помещениям прохладу. Дисциплинарная комната находилась на второй половине дома, там, где жили рабы. Вход в нее прятался за массивной деревянной дверью, расположенной неподалеку от кроватей.
Дверь открылась со скрипом, встречая нас густой темнотой. Здесь не было окон, и свет с улицы не проникал за эти стены. Пламя факела лизнуло по каменной кладке, нашло собратьев и поделилось огнем, осветив стол, расположенный возле входа. На нем лежали кожаные плети, широкие ремни, кнуты, хлысты. Здесь же стояла бадья с замоченными розгами. У противоположной стены находилась лавка для порки, которой я обычно и ограничивалась.
В дальнем конце помещения была сколоченная рама, значительно превосходившая по высоте человеческий рост. В ней имелись четыре кольца (два вверху и два внизу) и продетые через эти кольца цепи, которые можно было закрепить на оковах раба так, чтобы он стоял на месте с широко расставленными ногами и руками, не способный увернуться от ударов.
Помимо рамы имелся столб, к которому можно было приковывать раба и ящик с различными инструментами на случай, если обычных плетей окажется мало. Той дальней частью комнаты я не пользовалась. Раму, столб и дополнительные инструменты любила эксплуатировать тетушка.
– Это и есть дисциплинарная комната? – Маркус окинул взглядом мрачное помещение. – Какое интересное название для пыточной.
– Снимай тунику и ложись, – я указала на лавку.
– Вот так сразу? Без предварительных ласк? – брюнет продолжал ерничать, скидывая одежду на пол. – Раздеваться до гола? Ты хочешь быть сверху или снизу?
Ничего, веселись. Сейчас тебе будет не до смеха.
Я молча достала розги, стряхивая с них капли. Замоченные в воде с красным перцем, они не только больно жалили, но и вызывали острый зуд, который сохранялся еще несколько часов после наказания.
– На живот! – скомандовала, увидев, что Маркус лег на бок и принял соблазнительную позу, выгодно демонстрирующую красивое телосложение.
– Значит, предварительные ласки все-таки будут, – усмехнулся он, переворачиваясь лицом вниз. – Я так