Фантасмагория. Полыхающий рассвет. Лисса Соллей
само по себе явится тебе счастье. – Женщина нежно поцеловала его в макушку.
Они помолчали ещё пару минут, а затем Ричард зевнул.
– Хочешь, я спою тебе колыбельную, которую нам пел тятя?
– Хочу. – Ричард вдруг просветлел и сильнее обнял Морганну. – Только можно оставить лампу на всю ночь гореть? Я боюсь темноты.
– Я и сама не тушу свет, не бойся, Риччи. – Женщина поправила одеяло со спины и убрала чёлку с мальчишеского лба. – Всё закончилось. Больше никто не посмеет обидеть тебя. А если дурости кому хватит, то ты нам рассказывай смело – мы с Альбертом тебя защитим.
– И от любой болезни?
На секунду Морганна нахмурилась и даже как-то помрачнела, хотя её взгляд скорее застыл в одной точке. Внутри она почувствовала неприятную тяжесть.
– Всё в порядке, не волнуйтесь, у вашей дочери всего лишь простуда. Неделя в постели, две недели лекарств – и снова ребёнок будет скакать по всему дому. – Лекарь улыбнулся и растрепал каштановые волосы маленькой девочки, чьи щёчки горели болезненным румянцем. – Ну что же, я пойду. И больше, юная леди, вам не стоит долго стоять на холоде.
– Большое спасибо вам, сударь Ивер! – Женщина с тёмно-рыжими волосами встала со стула и подошла к лекарю. – Я не знаю даже, как вас отблагодарить!
– Просто делайте всё, что я вам выписал ранее. Лучшая благодарность для меня – её выздоровление. – Мужчина кивнул, а женщина, мать девочки, вместе со старшим сыном вышла из комнаты, чтобы проводить его.
Отец семейства остался наедине с дочерью. Дверь хлопнула, а малышка тут же чихнула.
– Ну что же ты так нас всех пугаешь, Морганна? – Черноволосый мужчина с яркими голубыми глазами с плохо скрываемым волнением поцеловал дочку в лобик, сдвинув компресс. – Взяла и упала от усталости прямо на лестнице. Хоть бы сказала, что плохо себя чувствуешь. Нельзя о таком молчать, милая, даже если игра очень интересная. Мати очень сильно волнуется. Мы все волнуемся.
– Прости… – несколько сипло и очень тихо прошептала Морганна и опустила взгляд на отца.
Она заглянула ему прямо в глаза. Странная привычка.
– Я правда думала, что просто устала после игры. Ал сделал целый замок из снега, представляешь, тятя? Большой замок, даже лучше, чем Солнечный дворец! – Девочка своими крохотными ладошками попыталась сжать руку отца. – И Уотсон, и дедушка, и дядя Юджин нам тоже помогали! Дядюшка ещё постоянно хвалился, что «Арти» обзавидуется. Кто такой Арти?
– Велли всегда так звал меня в детстве. Я ведь Артур. – Сударь Хель тепло улыбнулся, сел на краешек кровати дочери и посадил её к себе на колени. – Аня, тебе пора спать. Для больных малышей уже поздно.
– Тятюшка, – Морганна ручками убрала длинные волосы назад, за ушки, и обняла отца за шею, – а можно, ты споёшь мне колыбельную?
– Вот с младенчества вы с Алом её любите. А ведь тебе скоро пять, и Берти почти исполнилось семь.
– Не скоро! Я родилась в апреле, а Ал в июне. А сейчас февраль, – поправила отца девочка и захихикала.
Артур