Ветка Вятка. Иван Бураков
ещё точнее то, точка – это не мы, а наш автомобиль. Матрёшка в матрёшке, а мы в салоне машины. С пассажирского сидения, как и мой крылатый предшественник, я тоже наблюдаю железнодорожный мост, поезд на его путях, что тащит свои вагоны в сторону Кирова, и птицу, недвижно, будто статуя, зависшую над волнами, тоскливо кричащую в окружающее пространство.
Я знаю – над волнами завис никак не жаворонок – чайка висит. Сама птица не догадывается об этом, ну и пусть.
– Молодец какой! – продолжает бурно восхищаться папа удачным объездом костромской пробки, на все лады нахваливая нашего цифрового штурмана.
Он в порыве чувств обращается к маме:
– Видишь куда он нас притащил? Нашёл нам маршрут, которым почти никто не пользуется.
– Ну местные то по нему ездят, – тушит пожар эмоций рассудительностью мама, вроде как опровергая его, и продолжает – Они то знают. А через мост и далее в основном «транзиторы» следуют. От них и «пробка».
Наши попутчики, да и встречные машины идут по одной стороне дороги, благо ширина моста может вместить четыре полосы: две – к «заволжскому» берегу, две – к «доволжскому». К «доволжскому» берегу полосы перекрыты, идёт ремонт. Установлены бетонные блоки, копошатся растревоженным муравейником бригады СМУ, техника ворчит, гремит и тренькает, словно доисторические железные монстры. Автотранспорт ползёт нехотя, гуськом, вытягиваясь в длинную вереницу, металлическую верёвочку. Так они и соседствуют друг около друга на крохотном участке пространства: верёвочка из машин, да канат над рекой.
– В прошлом году сторону, по которой мы сейчас едем ремонтировали, – продолжается устами папы диалог в салоне.
– Что-то её не очень отремонтировали, – отзывается эхом мама, – если её ремонтировали.
Я смотрю сквозь окно, кидая взгляд поверх бокового зеркала автомобиля. Массивные ограждения моста мелькают перед глазами вереницей столбиков, с соединённым по их головам поручнем. За ограждением колышется, словно поле в колосьях, бурлящая «крышка» реки. Затем перевожу взгляд на кочкообразное полотно моста, пропадающее под брюхом нашего автомобиля.
– Ну как смогли, – будто разводит руками Андрей, однако руки его на руле, ноги на педалях, взгляд устремлен вперед.
– Всё ковыряются, – продолжает комментировать мама, – сколько же они ещё будут ковыряться?
– Поэтому то народ и выступал здесь… – отзывается папа, – …как на броненосце «Потёмкин»
– В потёмках, – слегка опаздываю я на конец фразы, прикрепляя к нему шибко бородатую шутку.
– Другие какие-то маршруты искать нужно, – обсуждает дорогу мама.
– Через Кинешму надо ехать в следующий раз, – поддерживает её водитель, – Через Кинешму.
– Зачем через Кинешму? – неуклюже, словно медведь в лесу, опять пытаюсь я влезть в разговор, – Через этот… Через Иваново нужно.
Дурацкое предложение, географию своей страны ты совсем не знаешь, сынок. Никто, естественно, так не скажет.
– Это и есть через Кинешму, через Ивановскую область. Там тоже мост через Волгу, – терпеливо объясняет мама.
Затем она вновь переключается на мост костромской,