Зомби-экономика. Как мертвые идеи продолжают блуждать среди нас. Джон Куиггин
няют, как же на самом деле устроена экономика.
Мы порываем с традицией. На наш взгляд, экономическая теория должна строиться не на минимальных отклонениях от системы Адама Смита, а отталкиваться от тех реальных, наблюдаемых нами отклонений [Akerlof, Shiller, 2009, р. 4–5; Акерлоф, Шиллер, 2010, р. 28].
Вдохновленный этим пассажем, я написал в блоге Crooked Timber о том, какие макроэкономические выводы отсюда следуют. В комментариях к этому посту пользователь с псевдонимом MiracleMax, а на самом деле экономист Макс Савицки, высказался, что если собрать вместе этот пост и несколько более ранних записей об экономических идеях, опровергнутых финансовым кризисом, то получится хорошая книга. Брэдфорд ДеЛонг из Калифорнийского университета в Беркли подхватил эту идею, и на следующий день в своей электронной почте я обнаружил письмо от Сэта Дитчика из Издательства Принстонского университета со словами, что это прекрасная мысль. И вот, результат вы держите в руках.
Редко какой автор обязан качеством своей книги сторонним комментаторам настолько же, насколько я. Некоторых из них я даже не знаю по именам. По ходу написания книги я размещал наброски отдельных глав на сайте crookedtimber.org и в своем личном блоге johnquiggin.com, а затем собирал воедино их на сайте wikidot.com. Я просил людей добавлять свои комментарии, и в итоге накопилось несколько тысяч записей, оставленных сотнями пользователей, большинство из которых пишут под псевдонимами.
Я не могу выразить свою благодарность каждому из них, но хотел бы упомянуть пользователей Alice, Bert, Bianca Steele, Martin Bento, Kevin Donoghue, Kenny Easwaran, John Emerson, Freelander, Jim Harrison, JoB, P. M. Lawrence, Terje Petersen, Donald Oats, Andrew Reynolds, smiths, John Street, Uncle Milton, Robert Waldmann, Tim Worstall и Zamf r.
Кроме того, своими замечаниями мне помогли друзья и коллеги, в том числе Джордж Акерлоф, Крис Бэретт, Брэд ДеЛонг, Джошуа Гэнс, Пол Кругман, Эндрю Макленнан и Флавио Менезес. Несколько анонимных рецензентов из Издательства Принстонского университета потратили красных чернил даже больше, чем требует обычное чувство долга, и их пространные комментарии обогатили книгу. Моя супруга и коллега Нэнси Уоллес прочла весь текст и внесла много полезных редакторских и содержательных правок.
Также хочу поблагодарить редакторский и выпускающий коллектив Издательства Принстонского университета. Сэт Дитчик, как оказалось, – обладатель волшебного характера и редактор, всегда готовый поддержать. Дэбби Тегарден, выпускающий редактор, подбадривала и поддерживала меня на каждом шагу, не говоря уже о том, что она с большим искусством и в сжатые сроки превратила рукопись в книгу. Остальные члены выпускающей команды, включая Джэка Раммела и Джима Кертиса, также оказывали высококвалифицированную помощь.
Кроме того, я хочу поблагодарить своих коллег по ведению блога Crooked Timber: Криса Бертрэма, Майкла Берубе, Гарри Брайтхауса, Даниэла Дэвиса, Генри Фаррэлла, Марию Фаррэлл, Эсцтера Харгиттаи, Кирана Хили, Джона Холбо, Скотта Маклеми, Джона Мэндла, Ингрид Робейнс, Бэлл Уоринг и Брайана Уэтерсона. Без созданной ими живой и вдохновляющей атмосферы эта книга никогда бы не появилась.
Введение
Идеи экономистов и политических мыслителей – и когда они правы, и когда ошибаются – имеют гораздо большее значение, чем принято думать. В действительности только они и правят миром. Люди практики, которые считают себя совершенно неподверженными интеллектуальным влияниям, обычно являются рабами какого-нибудь экономиста прошлого.
Уидей долгая жизнь. Часто они переживают своих авторов, принимая новые и измененные формы. Некоторые идеи подолгу живут, поскольку доказывают свою пользу. Другие умирают и предаются забвению. Но даже когда идеи оказываются вредными и опасными, их очень трудно лишить жизни. Эти идеи ни живы, ни мертвы; скорее, как сказал Пол Кругман, они – живые мертвецы, идеи-зомби. Отсюда и название книги.
До глобального финансового кризиса 2008 года некоторые идеи, такие как гипотеза эффективного рынка или «великое смягчение», были живее всех живых. Их сторонники главенствовали в мейнстриме экономической науки. Этими идеями руководствовались – иногда даже не отдавая себе в этом отчета – люди практики, из решений которых возникла финансовая система, не имевшая аналогов в истории. Запутанная сеть облигаций суммой на десятки триллионов долларов была соткана из спекулятивных или вообще фиктивных инвестиций. Результатом этого стало возникновение глобальной экономики, где и домохозяйства, и целые страны жили не по средствам.
Может показаться, что сегодня гипотеза эффективного рынка и тезис о «великом смягчении» канули в небытие. Эксперты, которые всего пару лет назад провозглашали, что мы научились приручать деловые циклы, успели признать свою ошибку или, как это чаще бывает, переключились на другие темы. Утверждение, что финансовые рынки используют экономическую информацию наилучшим образом и никогда не порождают иррациональных пузырей, редко высказывается открыто и обычно сопровождается многочисленными ограничениями и оговорками, позволяющими снять с себя всю ответственность. Так, превратившись в зомби, подобные утверждения продолжают бродить по интеллектуальному ландшафту.
Образ мышления