Зомби-экономика. Как мертвые идеи продолжают блуждать среди нас. Джон Куиггин
– это «тэтчеризм», в США – «рейганомика», в Австралии – «экономический рационализм», в развивающемся мире – «Вашингтонский консенсус», в академической среде – «неолиберализм».
Большинство этих названий имеет уничижительный характер, откуда понятно, что именно критики некоего идеологического набора испытывают потребность в его определении и анализе. Доминирующие политические элиты не рассматривают свою деятельность как идеологически направленную и с враждебностью встречают любые идеологические ярлыки, которые на них навешивают. Изнутри идеология всегда видится как здравый смысл. Наиболее нейтральный, как мне кажется, термин, описывающий обсуждаемый набор критикуемых представлений, – это «рыночный либерализм». Этот термин и будет использоваться в данной книге.[1]
Структура книги, я надеюсь, поможет читателям понять, каким образом рыночный либерализм зависит от идей, не прошедших проверку глобальным финансовым кризисом. Если эти идеи продолжат влиять на проводимую политику, то повторение кризиса неизбежно.
Каждой идее посвящена отдельная глава. В начале главы дается описание того, как родилась та или иная идея, затем идет раздел о ее жизни, где упор делается на теоретические и политические выводы, вытекающие из этой идеи. В следующем разделе рассматривается смерть идеи как результат глобального кризиса, хотя обычно она предрешена пороками, очевидными гораздо раньше. Краткий раздел «Возвращение с того света» посвящен попыткам реанимировать мертвую идею и превратить ее в зомби. Затем в разделе «Зомби больше не вернется» рассматриваются идеи, альтернативные рыночному либерализму. Каждая глава завершается небольшим списком литературы для дополнительного чтения.[2]
В заключении, названном «Экономика XXI века», дается более общий взгляд на то, какие теоретические и политические идеи нужны в связи с крахом рыночного либерализма. Простого возвращения к традиционным кейнсианским экономическим и политическим мерам будет недостаточно. Необходимо разработать теорию и политику, которые отвечают реалиям экономики XXI века.
Очевидно, что с экономической наукой что-то сильно не так. Громадный финансовый кризис разворачивался на глазах у представителей экономической науки, и все-таки большинство из них не замечало ничего необычного. Даже после кризиса должного переосмысления не произошло. Слишком много экономистов продолжают работать по-старому, как будто ничего не случилось. Некоторые уже начинают заявлять, что ничего серьезного и впрямь не произошло, что глобальный экономический кризис и его последствия – всего лишь небольшая тучка на небе и никакого пересмотра фундаментальных идей не требуется.
Идеи, которые вызвали кризис и были – хотя бы на короткое время – погребены им, снова оживают и пробивают себе путь на поверхность. Если мы не убьем эти зомби-идеи раз и навсегда, в следующий раз они принесут еще больше страданий.
I. «Великое смягчение»
Не менее трудно подобрать название и для второй стороны дискуссии. Рыночный либерализм возник как реакция на те идеи и политику, которые в Европе обычно называют «социальным либерализмом» или «социал-демократией», а в США – просто «либерализмом». Одна из этих идей состоит в том, что государство должно обеспечивать полную занятость, в основном с помощью кейнсианского управления спросом, а также гарантировать людям, что они не останутся без дохода и будут иметь доступ к здравоохранению и образованию. Я чаще буду использовать термин «социал-демократия», чтобы избежать двусмысленности, связанной с термином «либерализм».
Чтобы упростить чтение, я решил обойтись без традиционных сносок в конце книги, которые заставили бы читателя держать книгу открытой сразу в двух местах только для того, чтобы узнать: многие из этих ссылок представляют собой простые сноски, соответствующие академическим стандартам. Вместо этого я вставил в текст небольшое количество постраничных сносок, посвященных второстепенным вопросам: что за экономист написал рассматриваемую работу и т. п. Список литературы для дополнительного чтения в конце каждой главы включает краткие описания книг и статей, упомянутых в тексте главы, а полная библиографическая информация приведена в конце книги.