Ловцы за сцерцепами. Алишер Арсланович Таксанов
наверняка, тоже жила человеческими эмоциями и желаниями, как и любой другой человек. Почему-то время стерло это обстоятельство, выпячивая только негативную полосу жизни. До нас дошло только то, что Медуза была зверем, желающим смерти и несчастья людям. Но так ли это?
Горгона опустила взор и задумчиво произнесла:
– Ты говоришь странно, но в тоже время верно… Я тоже хотела любить и быть любимой. Я была молода и наивна… Верила, что своей красотой сумею покорить больше мужских сердец, и по глупости бросила вызов самой Афине! И та мне отомстила за это!.. Жестоко отомстила! Могла бы проучить, но боги не таковы! Они только наказывают! Теперь у меня нет ни любви, ни доброты… Я – чудовище, несущее смерть… окаменение всему живому… Такой меня сделала Афина!
Я слушал ее и чувствовал, что это не так. Скорее всего, Медуза не хотела признаваться самой себе в том, что человеческое продолжает жить в ней, несмотря на то, что она много тысяч лет назад творила зло. Мне почему-то по-искренне стало жаль эту женщину. Посейдон был влюблен в Медузу, но хотел, чтобы смертная сама призналась ему в любви и умоляла принять ее к себе. Афина проявила при этом еще и ревность, так как желала иметь мужа бога морей. Двойная ненависть с Олимпа! Такое мог бы выдержать человек?
Я продолжал беседовать с головой, хотя в другое время, наверное, даже и не остался бы здесь, считая это неким бредом в моем мозгу. Беранос лежал на полу, видимо, в неком шоке, и тихо бормотал что-то.
– Неправда, Медуза, – сказал я, вставая перед ней на колени. – Ты не просто горгона, ты – женщина! Мне жаль Персея, который узрел в тебе чудовище! Я проклинаю Посейдона и Афину, богов, которые надругались над тобой, причем каждый исходя из своих похоти и интересов! И все же… я хочу сказать, что есть мужчины, которые могут любить тебя… Поверь мне, солдату, повидавшему многое. Любовь творит чудеса, и она сильнее заклятий! Она ведет нас в бой, на подвиги, она поднимает нас на вершины гор, опускает на глубины океанов, она движет нас к созиданию… Любовь к женщине, любовь к родине – это есть самые вечные ценности мужчины. Я не бог, и может, мои слова кажутся простыми и наивными. И все же, это слова того, кто умеет и хочет любить!
Медуза смотрела на меня, и я видел, как испепеляющий огонь в ее глазах медленно гаснет, и вместо этого появляется теплый взгляд. Теперь это была другая женщина. О, если бы у нее еще было тело… Во мне зажигалось нечто большое, необъятное и необъяснимое, аж сердце щемило… Я не мог найти ответа, что это, хотя сейчас, спустя много десятилетий после тех событий, могу дать слово этому чувству. Горгона говорила со мной, как с другом, печальные и тоскливые нотки проскальзывали в речи:
– Ты первый, кто говорит мне такие слова… Жаль, что тебя не было в те времена, может, моя судьба была бы иной… Афина не оставила меня в покое после того, как превратила в чудовище. Она продолжала ненавидеть меня и дальше, стравив всех героев Греции и других земель. Я стала дичью, призом, трофеем, неким свидетельством величия и мужской силы для воинов, охотников,