Приключения славянки: Цветок Безвременник. Елена Сивер
властью и дальше. Это совершенно противоречило моему образу. Я же Морана – злая, жестокая, а главное, подлая богиня Зимы, Холода и Смерти. Хотя кто из нас двоих подлее – ещё спорный вопрос, очень спорный (я, по крайней мере, не скрываю своей подлости).
Так что все мои капризы – это всего лишь капризы, а долг – дело святое. И это прекрасно понимали все: и я, и Трут, и Варсонофий – мой умный незаменимый советник-филин, который всегда рассуждал здраво и по делу. Хотя всё же и он порой вёл себя просто как зазнавшаяся, вредная и чересчур капризная птица! Как раз под стать мне, и всё-таки капризы – исключительно женская привилегия. Но, как говорится, дурной пример заразителен. А ещё на звание умнейшей и справедливейшей птицы претендует!
– Так что, будешь ягодку?
– Нам пора.
– Пора так пора, – не стала спорить на этот раз я и встала из-за стола, сладко потянувшись. – Трут, подай-ка кожух мой овчинный!
– Лучше полушубок, тот, что соболем отделан, – подал голос Варс.
– Что так? – поинтересовалась я.
– Солиднее так, – глубокомысленно изрёк тот и перелетел на стол.
Я молча пожала плечами: советник, что с него взять? Ему ведь по статусу советы давать положено! Я же не видела особого смысла красоваться перед сестрой: лучше уж на деле покажу ей, чего стою.
Трут же послушно поднёс мне полушубок и небольшой ларец с украшениями, из которого я выудила любимый серебряный обруч и перстни.
– Ну, теперь что скажешь? – поинтересовалась я у филина, поправляя длинные иссиня-чёрные волосы.
– В самый раз.
– Тогда в путь! Трут, посвети, – приказала я и проследовала за аукой к выходу из лесной избушки. – Что ж, как увидишь поутру глубокие сугробы снега (а я мелочиться не люблю), знай: зима окончательно вступила в свои права. Это я тебе как мастер своего дела говорю! – улыбнулась я Труту и, повернувшись, гордо ступила сапогами прямо… в болотную грязь.
***
– У-у-у, гадство! – взревела я, оттирая запачканный сапог о мох. – Терпеть не могу грязь, лужи, сырость осеннюю, фу! Терпеть не могу осень! И болота тоже терпеть не могу! – оглядевшись, буркнула я. – Как же я устала! Поскорей бы домой вернуться. Не могу я уже тут! – продолжала я ныть, напрочь позабыв, как совсем недавно радовалась тишине и покою в глуши, в лесной избушке.
Варсонофий же истуканом сидел на ближайшей осине и терпеливо ждал, когда я нажалуюсь всласть.
– И угораздило же крыше протечь именно в моём крыле! Нет чтобы у Лучезара или Сеньки… Ну у Лельки, в конце-то концов! Ведь нет же! Почему-то именно мне, мне приходится скитаться по чужим избам, пока мои милые сёстры и братец наслаждаются домашним уютом и теплом! Ну почему? Почему?! – С досады я даже пнула ствол дерева, на котором восседал мой рассудительный и спокойный советничек. С веток на меня прыснули тяжёлые осенние капли. – Это несправедливо! Они, наверное, сговорились все трое против меня. Ну почему? Почему?
Варс по-прежнему был нем, даже ухом не повёл. Видимо, решил, что это был риторический вопрос.
– Тьфу, и кто только назначил встречу в