Приключения славянки: Цветок Безвременник. Елена Сивер
праздничный, сказочный. Так гораздо, гораздо лучше! Не правда ли, Варс? – спросила я у дремлющей птицы, на ходу касаясь Жезлом то кустика шиповника, то молоденькой осинки, бережно укутывая их тёплым пологом снега, чтоб до весны не промёрзли.
– У каждого своя правда, – сквозь дрёму пробурчал пернатый сборник народных мудростей и поговорок на все случаи жизни.
– Варс! Может, хватит крылатыми выражениями сыпать? Лучше скажи, что ты думаешь, – дёрнула я плечом, на котором восседал советник.
– Ты действительно хочешь знать, что я думаю? – встрепенулся от сонного оцепенения филин. – Я думаю, что делу время, а обедать тоже нужно. Возвращаться домой пора: тебе отдохнуть, да и мне вздремнуть не мешало. А насчёт всего этого великолепия – ты молодец, потрудилась на славу, а слякоть я тоже как-то не очень. Ну так что, летим?
– Уговорил, летим. Ты отправляйся, а я догоню, – смилостивилась я над птицей, которая не заставила себя долго упрашивать и, легко спружинив с моего плеча, взяла курс на избушку Трута.
Вот ведь хитрюга! Когда надо – жёсткий и требовательный, даже ко мне, своей хозяйке, а иногда и подольститься может, и успокоить. И что бы я без него делала?
«Знамо что: совсем бы одичала, бирючкой бы по лесам бродила да белок пугала, ну или того, кто подвернётся», – ответил ехидно внутренний голос.
Ну вот, ещё немного – и вслух сама с собой разговаривать начну! Лететь надо – домой, к Труту. Надо же: «Домой»! Эх, точно дичаю… Уже лесную избушку ауки домом величать начала. Но что ни говори, а избушка у него и вправду славная. Да мне сейчас и выбирать не приходится. Или это, или… Даже и не знаю что. Как бы я ни ворчала, а мне с ним очень повезло: он хоть и нечисть лесная, зато с ним поговорить можно. Боязливый, правда, чересчур, каждый мой взгляд недовольный буквально воспринимает. Трясётся предо мной как лист осиновый, будто съем я его заживо или морунам11 отдам на изуверства всяческие…
Эх, и чего только люди про меня не напридумывали… Вот теперь репутацию поддерживать приходится. Да разве я в самом деле такая гадкая, мерзкая, отвратная и злобная особа? Да нет же, скажу я вам, я намного, намно-о-о-го хуже! Я бездушная, чёрствая, холодная и злая богиня Морана, богиня Зимы и Смерти, Холода и Болезни, Ночи и Ужаса… Уж таковой меня создала Матушка-Природа, ничего не поделаешь. И без таких, как я, в мире, оказывается, тоже не обойтись! Ведь не будь меня, не будь зимы вообще, Земля-Матушка никогда бы не отдыхала, люди всё время бы пахали, сеяли, собирали урожаи и снова бы пахали, истощая и губя Мать-Сыру-Землю.
Если б не было болезней, никто бы и не умирал, и на земле каждый день, всё время рождались и рождались люди, и это было бы постоянно! Ужас какой! Никакого простора для житья! Нет, всё-таки хорошо, что я есть на свете!
Увлёкшись глубокими размышлениями о важности собственного вклада в природное равновесие, я совершено неожиданно для себя обнаружила, что уже какое-то время стою на берегу небольшого лесного озерца, ярко сверкающего водами в лучах морозного солнца.
«Подождите-ка…
Моруны – злые духи, что под началом богини Мораны всякие пакости людям устраивают.