Большой космос маленького человека. Юлия Камская
и работа сделана. Влад, вставший на стремянку, забивал гвозди в верхней части, я стучал молотком внизу. В одном из кабинетов открылась дверь, вышла девочка. Она посмотрела в нашу сторону, задумалась о чем-то и пошла к нам. Я прекратил стучать молотком и смотрел на нее. В голове сама собой возникла мысль «Она тоже особая».
На вид ей лет четырнадцать-пятнадцать. Цвет волос насыщенный, светло-коричневый с переливами чуть светлых прядок, словно выцветших на солнце. Вьющиеся волосы были собраны в косу, но отдельные локоны выбились, свисали на висках закрученными прядями, поднимались у основания прически, образовав гребешки. Темно карие глаза широко поставлены. Губы не смыкались, верхние резцы большеваты, слегка выпирали вперед.
Девочка шла прямо к нам. При ходьбе она широко расставляла ноги и создавалось впечатление, что от усталости и тяжести собственного веса, хотя она не выглядела полной, ей трудно идти. Подошла к нам. На меня не смотрела, разглядывала дверь. А потом в задумчивости:
– Любовь – живая? – спрашивает непонятно кого.
Повисла тишина. Если честно, я не понял ее вопроса. Что значит любовь – живая? Это же чувство. Сильные эмоции и только. Молчал, не знал, что ответить. Она наклонила голову на бок как собака, скользнула взглядом по мне.
– Любовь – живая, – повторяет и сразу же без перехода, – а деревья? Живые?
Чтобы ее успокоить, мало ли, вдруг она сейчас биться головой начнет, ответил:
– Конечно, деревья – живые.
– Любовь, счастье, радость – это тоже живое? – с какой-то настойчивостью произнесла она, словно не слышала мой ответ.
– Наверное, живое, – неуверенно говорю я. – Но это же эмоции. Если эмоции испытывает человек, то они живые, – пытаюсь выстроить логическую цепочку.
Молчит. Смотрит в бок, а потом все так же задумчиво, с паузами, словно размышляет вслух, говорит:
– Любовь можно вырастить в себе, но чаще любовь сама приходит к человеку, даже когда он не просит об этом. А ты говоришь – эмоции. Эмоции проходят, а любовь сопровождает человека всю жизнь.
Что? Я не совсем понял, что она сказала. Непонимающе посмотрел на Влада, тот ехидно сжал губы и показал глазами на нее, мол, смотри, настоящая сумасшедшая вот смеху-то. Мне не понравилась его реакция. В словах девочки определенно чувствовался смысл. Я уточнил:
– Подожди, а разве любовь – это не есть чувство?
– Если это чувство, тогда почему люди не ощущают ее всякий раз, когда им этого хочется?
Хм. Своим ответом она загнала меня в угол и взрослому дяде переспрашивать у ребенка смысл сказанного, если он не понял, а я не понял, – это все равно, что признать свою глупость. Не зная, что ответить, я продолжал с интересом ее рассматривать. Она стояла рядом и выглядела безучастной, голова ее была чуть наклонена к плечу, девочка безотрывно смотрела на точку в потолке. Потом, вероятно, почувствовала, что я на нее смотрю, медленно повернула голову и на короткий миг наши взгляды встретились. Какие это были глаза! Темно карие,